Греческие мужчины: особенности характера, внешность и стиль в одежде. Жизненный уклад и традиции греков

Характер жизни греков и их облик

Давайте, однако, посмотрим, что же представляла собой Аттика в VIII-VI веках до н.э. Пусть ориентирами нам послужат книги Геродота, Фукидида, Ксенофонта, Тацита, Плутарха, Платона и Аристотеля. Аттика на ранних этапах представляла собой общество, где большинство людей все еще обитало в сельской местности, в маленьких селениях полудеревенского или полугородского типа. Но затем военные опасности и другие причины привели к оттоку жителей из сел в города (греки называли этот исход «синойкисмом» – поселением вместе). Процесс наметился уже при царе Тесее. Как не раз бывало в истории, война имела не только отрицательные, но и положительные последствия. Она соединила греков и дала им на короткое время ощущение единства. Подобным же образом великие войны объединяли всех русских – эллинов Севера.

Ш. Куапель. Неистовство Ахилла

В поэмах Гомера и Гесиода, да и других авторов, можно узнать о положении масс. Поэмы дают широкое представление о жизни и трудах Греции в ту эпоху. Перед нами предстает страна с патриархальным укладом, но уже почувствовавшая вкус к богатству и ремеслам. Рабовладение выступает как важнейший признак богатства. Хотя в обществе все еще сохраняются некие патриархальные черты. Во главе стоят старейшины или жрецы, которых греки называют «басилевсами». Существует и народное собрание, которое собирается лишь в экстренных случаях (так, на Итаке оно не собиралось в течение 20 лет). Однако басилевсы стараются сохранять хотя бы видимость народной воли. Иначе говоря, социально-политический строй греков можно было бы оценить как «разновидность военной демократии». Но эта так называемая демократия жестока, порой просто бесчеловечна… Страницы «Илиады» полны сцен откровенной жестокости, чуть ли не садизма… Агамемнон обесчестил дочь троянского царя Приама и Гекубы – Кассандру. Или вот «герой» Ахиллес не только после поединка отказывает умирающему Гектору в милости – передать его мертвое тело престарелому отцу, но он еще и надругался над мертвым телом героя. Пусть Гектор убил Патрокла, друга Ахиллеса, но Патрокл и Ахиллес – захватчики. Кажется, Ахиллесу мало этой крови. Он жаждет мести и своими руками убивает 12 юных троянцев. Ахейцы убивают мужчин побежденной Трои, а женщин забирают в рабство. Ахиллес объяснял жестокость своего сердца тем, что он был рожден не от Пелея и Фетиды, но скалами и морем. Полагаю, что он рожден не скалами и морем, но той хваленой западной цивилизацией, которой органически присуща жестокость.

А. Иванов. Приам просит у Ахиллеса отдать тело сына

Ш. Марилье. Ахиллес привязывает тело Гектора к колеснице. 1786 г.

Немало места в поэмах уделено описанию оружия, одежд и домашней утвари. Все говорит о том, что Греция вступила в полосу социального расслоения. В «Одиссее» видим переселенцев и батраков. Их горькая доля известна Гомеру. В «Илиаде» сказано о тяжком положении батраков (о том говорит Ахилл). Перед нами мелькает образ одинокой пряхи, что едва в состоянии заработать на хлеб своим детям. Царь Агамемнон противопоставлен беднякам. Встречаются и колоритные фигуры нищих (образ Иру, стоящий перед пирующими женихами, просящий подаяние, а рядом в образе переодетого нищего предстал Одиссей). Одним словом, то общество, которое мы видим, далеко от справедливости. Потому Зевс и обрушивает бурю и ливни на злых и неправедных людей, которые «неправый свой совершают на площади суд и насилия множат, правду теснят и ничуть наказанья богов не страшатся» (Ил. XVI, 386-388). О торговле говорится немного и без всякого почтения. В «Одиссее», правда, сказано о прибытии финикийского корабля на о. Сирию, который полон красивых товаров. Купцы эти в течение года ведут с греками торговлю, да и сам Одиссей порой выдает себя за купца (Од. XV, 415; IV, 222). Однако когда феакиец Евриал увидел в Одиссее купца, отъехавшего за море с целью обогащения, тот страшно на него обиделся и назвал наглецом (Од. VIII, 159-166). Хотя он же абсолютно спокойно воспринял вопрос Полифема, а не разбойник ли он. В то время разбой и рабовладение воспринимали как достойное и похвальное занятие. Переодетый Одиссей откровенничает перед спутниками не без очевидной гордости (Од. XVII, 422-423):

Множество было рабов у меня

и всего остального,

С чем хорошо нам живется, за что

нас зовут богачами.

Итак, в Греции появляются города-полисы (Коринф, Мегары, Фивы, Халкиды, Аргос, Эретрия, Эгина, Милет, Смирна, Эфес, Спарта, ну и конечно же Афины). И в Малой Азии возникли города, которые были самой развитой частью Греции (по крайней мере в VIII в.). Здесь находились плодородные земли, залежи полезных ископаемых, пролегали главные торговые пути, связывающие Грецию с Востоком. Отнюдь не торговля, не язык знаний или ремесел были тогда главными орудиями, источниками богатства, но мечи, кинжалы, разбои, войны. С их помощью воюющие стороны и захватывали многочисленные богатства. В доме Одиссея полно золота и меди, что и привлекло сюда женихов (а вовсе не прелести его Пенелопы).

Я. Йорданс. Одиссей в пещере Полифема. 1630-е годы

Напомним, в гомеровской Греции денег тогда еще не было и в качестве обменного средства обычно выступали драгметаллы (бронза, железо, золото). К чеканке монет приступили в VII веке, заимствовав это искусство у лидийцев, где правил царь Крез (его богатство стало нарицательным). Ведущую роль играла и меновая торговля.

Д. Веласкес. Арахна ткет полотно, вызвав на соревнование Афину. 1657 г.

Претерпели изменения и трудовые отношения… Еще недавно царица Навсикая сама помогала рабам стирать в реке простыни, а Пенелопа, Елена и Андромаха со служанками были заняты прядением, ткачеством, вышивкой. Арахна вызывает саму Афину на соревнование в искусстве ткачихи. Одиссей самолично, и не без удовольствия, мастерил стулья, ложе и седла. Агамемнон и Ахиллес сами все готовили для пира и приема гостей. Андромаха кормила коней. Братья Навсикаи распрягали мулов. Даже царица богов, сама божественная Гера, обслуживала себя самостоятельно. Рабы у древних греков вначале почти ничем не отличались от остальных людей. Однако по мере развития общественных отношений ситуация стала меняться. Мелкий свободный земледелец, конечно, уже не мог конкурировать с богатым землевладельцем, имевшим множество рабов. Это же можно сказать и о мелком ремесленнике, сталкивавшемся с владельцем крупной мастерской, в основе которой лежал подневольный рабский труд. В эпоху, датируемую VIII-VII веками до н.э., наблюдается быстрое распространение рабства в Греции. «Хиосцы первые из эллинов (после фессалийцев и лакедемонян), – писал историк, – начали пользоваться рабами. Однако способ приобретения рабов был у них не тот, что у тех… ибо лакедемоняне и фессалийцы обратили в рабство эллинов, раньше населявших страну, которой они теперь обладают… хиосцы же приобретали себе рабов-варваров за плату». В Коринфе широко применялся труд покупных рабов (в VII в. до н.э). Другие народы стали пользоваться рабами позднее. Менее богатые вообще обходились без рабов. Заметим, если раннее греческое общество было совсем не чуждо трудовой и общинной демократии, то вскоре, вместе с военными победами, греки вкусили и всю «прелесть рабской силы». Произошло неизбежное и роковое разделение народа на тружеников и властителей, на свободных и рабов. Правда, элементы рабовладения были и раньше, но это было относительно редкое явление. Выше говорилось об общинном характере жизни раннего общества. Рабы еще были предметом роскоши (красивая рабыня стоила от 4 до 20 быков). Бывало даже, что царь с царицей попадали в рабство. Царица вынуждена была делить ложе с победителем, подавать ему пищу и одежду, мыть его, одним словом, всячески ублажать.

Кормление быка. Композиция на вазе

Все меняется по мере утверждения у власти победителей. Побежденные народы оказались в разном положении. Статус их был различен. Одни из них сохраняли относительную свободу, занимаясь возделыванием земли и платя оброк. Им были доступны все радости жизни, порой они участвовали в военных походах и владели известным состоянием. Они заседали вместе с фессалийцами в собраниях (перребы, магнеты, ахеяне). Произошло и своеобразное разделение труда. Как скажет один из персонажей пьес Менандра: «Побеждать на войне – присуще свободным людям; возделывать землю – дело рабов». Появление рабства дало толчок такому важному явлению, как колонизация. Ранее уже говорилось, что колонизация стала довольно распространенным явлением на Востоке. Однако, пожалуй, именно древние греки поставили этот процесс «на поток». Тут стоит сказать о микенской экспансии, что длилась с XIV по XII век до н.э. Микенцы колонизировали остров Родос и овладели Кипром (начало XIV в. до н.э.). Затем их путь пролегал в Сирию, Месопотамию и Египет. Ахейцы достигли Финикии, Библа, Палестины. Колонизация продолжалась и в дальнейшем. В течение двух столетий (с конца VIII в. и по VI в. до н.э.) греки колонизировали часть Средиземноморья (Керкира, Эпидамн, Сиракузы, Катана, Сибарис, Тарент и далее вплоть до Массилии, Марселя). На западном направлении их колонизация столкнулась с колонизацией карфагенян и этрусков. В восточном направлении греки колонизируют северное побережье Эгейского моря, проникают на Геллеспонт и Босфор. В VII веке до н.э. ими был основан Византий, откуда позже разовьется Византийская империя. Далее их путь будет лежать на побережье Понта Эвксинского (Черного моря), в скифские или славянские края – Синоп, Трапезунд, Ольвия, Херсонес, Феодосия, Пантикапей (Керчь), Танаис. Таковы древние греки.

Маршрут странствий Одиссея

Греки – народ исключительно энергичный, деятельный, талантливый. В самом деле, кажется просто невероятным, что такая маленькая и раздробленная Греция в течение двух столетий смогла развить столь бешеную колониальную экспансию. Однако тому есть причины. В ходе концентрации земли в руках знати происходило вытеснение мелких производителей, их сгон с земель, что и вело к перенаселению. Многие вынуждены искать счастья вне родины (за морями). Кроме того, в связи с развитием торговли в греческом обществе наблюдалось заметное расслоение. Если в гомеровской Греции почти не было местных купцов (хотя в поэме упомянут сын Язона, получавший неплохие барыши от поставок вина ахейцам, а также купец, обменивающий железо на медь), то уже в VII веке купеческие роды появляются часто (скажем, род Алкмеонидов в Афинах). Так как торговля и разбой были очень тесно связаны, то такого рода «перерождение» купцов происходит достаточно быстро.

Сбор оливок. Изображение на амфоре

К концу VII века до н.э. уже вырисовывается четко дифференцированное общество, состоящее из знати, т. е. благородных (эвпатридов) и простого народа (демоса). Аристотель недвусмысленно указал на олигархическую сущность афинского государства («Афинская полития»): «Дело в том, что и вообще государственный строй Афин был олигархическим, да притом еще бедные были в порабощении у богатых – и сами они, и дети их, и жены. Назывались они пелатами и шестидольниками, так как за такую плату обрабатывали поля богатых. Вся же земля была в руках у немногих. И если они (т. е. крестьяне) не отдавали платы, то попадали в кабалу и сами, и их дети. Также и займы вплоть до Солона производились под залог личности».

По Генелли. Пенелопа с луком Одиссея

По Генелли. Смерть женихов Пенелопы от рук Одиссея

О том же писал Плутарх в биографии Солона: «Неравенство положения бедняков и богачей достигло в то время высшей степени, вследствие чего государство находилось в исключительно опасном положении. Ведь простой народ был в долгу у богачей. Он или обрабатывал их землю, отдавая знати шестую часть хлеба (по другому толкованию – пять шестых), вследствие чего такой люд звали гектеморами (шестидольниками) и фетами (батраками), или занимал деньги под залог себя. Кредиторы могли взять этих людей к себе в кабалу. Они или обращали их в рабов, или продавали их за границу. Многие были вынуждены продавать даже своих детей (закон греков не запрещал этого) и бежать из города, спасаясь от суровости своих кредиторов». Олигархи тогда захватили почти всю землю. Народ попал к ним в долговую кабалу. Долговое право у греков было суровым. Должников легко могли обратить в рабов или продать за границу – в чужие края. Впрочем, о справедливости в ту пору говорить, конечно, не приходилось. У кого власть и сила, тот и прав. Геродот отмечал, как те же афиняне согнали племя пеласгов с земли, которую некогда сами им отдали за тяжкий труд (возведение стен вокруг Акрополя). Пеласги окультивировали землю, а афиняне под предлогом, что те пристают к их девушкам, выгнали бедных пеласгов.

Греки – ярые индивидуалисты. Вот что писал по этому поводу историк Фукидид (460-396 годы до н.э.), владелец золотых приисков, состоявший в родстве с Мильтиадом: «Точно так же следующее обстоятельство служит для меня преимущественным указанием на бессилие древних обитателей Эллады: до Троянской войны она, очевидно, ничего не совершила общими силами. Мне даже кажется, что Эллада, во всей своей совокупности, и не носила еще этого имени, что такого обозначения ее вовсе и не существовало раньше Эллина, сына Девкалиона, но что названия ей давали по своим именам отдельные племена, преимущественно пеласги. Только когда Эллин и его сыновья достигли могущества… и их стали призывать на помощь в остальные города, только тогда эти племена, одно за другим, и то скорее вследствие соприкосновения друг с другом, стали называться эллинами, хотя все-таки долгое время название это не могло вытеснить все прочие. Об этом свидетельствует лучше всего Гомер. Он жил ведь гораздо позже Троянской войны и, однако, нигде не обозначает всех эллинов, в их совокупности, таким именем, а называет эллинами только тех, которые вместе с Ахиллом прибыли из Феотиды, – они-то и были первыми эллинами… Гомер не употребляет и имени варваров, потому, мне кажется, что сами эллины не обособились еще под одним именем, противоположным названию варваров. Итак, эллины, жившие отдельно по городам, понимавшие друг друга и впоследствии названные все общим именем, до Троянской войны, по слабости и отсутствию взаимного общения, не совершили ничего сообща. Да и в этот-то поход они выступили вместе после того, как больше освоились с морем». В дальнейшем мы еще увидим, какими бедами это для них обернется.

Леохар. Аполлон Бельведерский

Как выглядели греки? Одни представляли их этакими аполлоновскими красавцами: блондинами высокого роста, широкоплечими, с прямым станом, с мраморно-белой кожей, стройными ногами и чувственным, жарким взором. Другие говорили, что греки (особенно те из них, кто ранее подвергся процессу ассимиляции и тяготел к незаконным бракам) нередко представляли собой низкорослых и субтильных типов с крючковатыми и придавленными носами, ртами до ушей, с согнутыми плечами, большими животами и тонкими и кривыми ногами. В качестве примера приводили далеко не красавцев – Еврипида и Демосфена, Сократа и Эзопа. Облачались греки в надетые прямо на тело хитоны, концы которого скрепляла пряжка. Цвет и длина их могли быть различными. Мужчины выбирали любой цвет, кроме желтого (этот цвет был отдан женщинам). Волосы их были густыми, пышными. Длинные волосы обычно носили пижоны, франты и… философы. На ноги надевали сандалии, иногда сапоги, полусапоги или башмаки. Дома все ходили босиком. Самые выносливые и закаленные ходили босиком и по улицам. Сократ делал это даже зимой. Завтрак афинянина был скорее символичным (кусочек хлеба – и всё). На улицах следовало ходить спокойно, говорить не очень громко. «Как ты хочешь, чтобы я остриг тебя?» – спросил цирюльник царя Македонии Архелая. «Молча», – шутливо ответил тот.

И все же греки были общительны и очень даже любили поболтать с друзьями. Поэтому более всего на свете они ценили настоящую дружбу. В греческой песне, перечисляющей условия для блаженства смертных, после здоровья, красоты и богатства стоит дружба. Сократ говорил: «Мне гораздо более хочется обладать другом, нежели сокровищами Дария». Поэтому они часто проводили досуг в компании друзей. Описывая радости сельской жизни, Аристофан говорил: нет ничего приятнее для грека, чем сказать соседу: «Эй, Комархид, что бы нам теперь сделать? Не выпить ли нам вместе, ибо боги к нам благосклонны». Друзья с удовольствием встречались, порой выпивали.

Духовные качества при этом считались важнее физических красот. Греки обладали, пожалуй, лучшими свойствами античных народов: они живы, быстро соображают, разумны, хватки, храбры, отважны, как Геракл, и в то же время осмотрительны, остроумны и ироничны, как Улисс. Геродот писал, что они отличались от «варваров» большей сообразительностью и отсутствием глупого легковерия. Со временем прославились они и своей торговой оборотистостью, так что даже вытеснили с рынков финикиян (а те большие мастера торговли). Правда, Ювенал уже во времена упадка греческой цивилизации высмеивал их изворотливость, которая порой переходит все грани, за которыми начинаются нечистоплотность, жульничество и прохиндейство. Славой пользовались в Греции спартанские остроты, отличавшиеся сжатостью и силой.

Гедонизм в застолье

Известно, что и афиняне не лезли за словом в карман… Немец Жан-Поль писал (XIX в.): «Греки были не только вечными детьми (как выбранил их египетский жрец), они были вечными юношами… Климат придал фантазии грека (некую) срединность – он занимает место между норманном и рабом, как спокойный жар Солнца – между лунным светом и пожирающим земным огнем… Свобода, где раб, конечно, осужден усердно трудиться, состоять в ремесленном цеху и учиться ради куска хлеба (тогда как у нас мудрецы и поэты – рабы, а в Риме рабы были первыми поэтами и мудрецами), благодаря чему гражданин, отпущенный на волю, мог жить, занимаясь только гимнастикой и музыкой, то есть жить ради воспитания тела и души». Сразу же и одновременно провозглашались олимпийские победы тела и духа… Философией занимались не ради хлеба, ради жизни, и «ученик взрастал и старился в садах учителей». Э. Ренан говорил: «Греки, как настоящие дети, до такой степени весело относились к жизни, что им никогда не приходило в голову проклинать богов или находить природу несправедливой и вероломной по отношению к людям». Греку присуще еще одно качество: беспокойство о своей судьбе, пробудившееся в нем с его блестящим воображением и наложившее на ранние произведения – «при всей отличающей их энергии – отпечаток такой глубокой скорби, что мы не находим ничего, превышающего его по силе у новейших народов» (Ж. Жирар).

Живая сценка между греками на рынке

Другая отличительная черта греков – их любознательность. Загадочное влекло их неудержимо, о чем бы ни шла речь. Они хотели все видеть, все понимать, все знать. Эта потребность обнаруживается у первых философов-натуралистов Ионических островов. Бьющая через край жажда любознательности проявляется и в сочинениях величайших греческих историков (Геродота и Фукидида). Она составляет одну из характерных черт школы перипатетиков, открывших в науке немало новых путей для исследований ученых.

Выезд охотниц. Фреска из Тиринфа

Первоначально местом собрания греческой общины был рынок, а в дальнейшем народ собирался на площадях. В Афинах местом сбора люда служила площадь на широком утесе, называемом Пниксом. Одни приходили на эту площадь развлечься, другие – по деловой необходимости. Греки умели не только торговать, но любили общаться с друзьями, вести беседы, петь, танцевать, прогуливаться, путешествовать, вообще предаваться развлечениям. Молодой Анахарсис после своего визита в Грецию писал о поведении греков: «Почти всех влекут (на площадь или агору) личные или общественные дела. …Площадь в определенные часы, освободившись от рыночной суеты, открывает прекрасную возможность наслаждаться зрелищем толпы или, наоборот, привлекать к себе внимание других. Вокруг площади расположены лавки торговцев благовониями и менял, цирюльников и т. п., куда всякий может свободно войти и где шумно обсуждаются государственные дела, случаи семейной жизни, пороки и смешные особенности частных лиц… Афинский народ чересчур насмешлив и шутки его особенно жестоки, потому что их язвительность тщательно замаскирована. Кое-где встречаются компании, ведущие поучительные беседы под различными портиками, разбросанными по городу. Ненасытная любовь афинян к новостям, являющаяся следствием живости их ума и поощряемая праздностью жизни, заставляет их сближаться друг с другом. Особенно это ярко заметно во время войны и охоты…»

Мелеагр и калидонский вепрь. Античная статуя

Среди разного рода развлечений популярна охота… Известна история об охоте на страшного калидонского кабана. Этот вепрь буквально терроризировал население Этолии. И тогда с целью убить зверя в Калидон прибыли многие герои Греции. Их возглавил бесстрашный Мелеагр, влюбившийся в прекрасную охотницу Аталанту. К сожалению, охота завершилась, как это нередко бывало, убийством не только кабана, но и соперника. Охота вообще часто превращает в зверей самих охотников.

Антонио Канова. Елена Прекрасная

Люди издавна стали ценить надежность и крепость домашних стен. «Дома лучше, так как вне дома опасно», – говорила древняя греческая поговорка, встречающаяся у Гесиода, да и в «Гомеровом гимне Гермесу». Леса и дороги Греции в то время кишели зверями и бандитами. Так что английская пословица: «Мой дом – моя крепость» имеет давние истоки. Немудрено, что особое значение обрели у них божества домашнего очага и дома.

Афинянки

Большое значение имела личная и частная жизнь, которая у греков примерно с IV века стала более насыщенной. Личная жизнь стала занимать все более заметное место, наряду с политикой. Греки больше внимания стали уделять своим одеждам, еде и досугу. Наиболее состоятельные люди щеголяли в пурпурных плащах или пестрых хитонах, украшенных золотыми вещицами. Богачи, естественно, одевались более броско и ярко. По одежде порой можно было определить даже и политические пристрастия грека.

Греческая матрона

Короткий грубый плащ у лаконистов означал симпатии владельца к образу жизни Спарты, молодые аристократы предпочитали носить хламиду, плащ, украшенный золотом и пурпуром. Некоторые щеголи, вроде Алкивиада, выстраивали на голове различные композиции. Волосы греки обычно обрезали, хотя и не так коротко, как римляне. У мужчин в моде были бороды средних размеров. Дамы делали разного рода прически, дополняя их лентами, диадемами, платками, сетками. Состоятельные дамы одевались более пестро и красиво, в цветные хитоны, руки и шею украшая драгоценностями.

В заботах о своей внешности мужчины обычно органичивались тем, что должны были ежедневно мыться холодной или теплой водой и ухаживать за волосами. Всякое излишество внешности считалось признаком изнеженности и женоподобия. Лучшим украшением свободного мужчины считались длинные волосы и борода. Правда, с годами мода так или иначе менялась. Так, аргивяне стали стричься после поражения от спартанцев, а спартанцы с того времени вообще перестали стричься. С македонского времени стали брить бороды, волосы коротко стричь или завивать в мелкие кудри. Понятно, что особенно большое внимание своей внешности уделяли женщины. К их услугам имелись всевозможные ткани, драгоценности, белила, румяна, сурьма. Особенно злоупотребляли всеми этими аксессуарами гетеры. Они натирали кожу и волосы благовонными маслами и эссенциями, разрисовывали себе руки и тела, чтобы только завлечь в сети мужчин. Женщины шли на всевозможные ухищрения, чтобы казаться красивее, стройнее, изящнее. Если сегодня к услугам богатых дам всякого рода массажные салоны, шейпинги, салоны красоты, то в Древней Греции эту роль выполняли сводни. Один из авторов (Афин. XIII, 23) говорит, что они «набирают новых девушек и в короткое время переделывают их так, что и узнать нельзя. Которая мала ростом, той выстилают башмаки пробкой, которая высока, той дают башмаки на тонких подошвах и заставляют ее ходить, опустив голову; от этого ее рост кажется ниже. Тощи ли у нее бедра – недостающее восполняется подушками, и всякий, видя ее, любуется полнотой бедер. Выдается ли слишком у нее живот, ей подкладывают поддельные груди, какие носят актеры, и дело исправлено. У кого рыжие брови, сажа превращает их в черные, у кого кожа смугла, той помогают белила, а слишком бледным – киноварь. Особенно красивые части тела с умыслом обнажают, и, если у нее прекрасные зубы, она должна смеяться кстати и некстати, чтобы люди могли любоваться ее красивым ртом». Помимо этих хитростей использовались различные украшения (цепи, браслеты, булавки, ожерелья, кольца, перстни, трости и т.д. и т.п.). Перстни носили и мужчины (афиняне – золотые и серебряные, спартанцы – железные). С годами эта мода ушла. И вообще, хотя после Пелопоннесской войны роскошь распространилась среди греков, наиболее умная и просвещенная часть общества предпочитала строгий и простой стиль. Народ над завитыми и надушенными щеголями, у которых по нескольку перстней на руках, да еще проколоты носы и уши, как у обезьян или папуасов, откровенно смеялся. Понятно, что бедняки ходили в лохмотьях, как это бывало и во времена Гомера.

Баня. Купальня

Еда у греков была простой. Всю провизию они закупали на рынке. Некоторые изыски позволяли разве что в кругу друзей-товарищей, когда организовывался пир. Пир (симпосий) составлял одно из главных развлечений греков. Тут велись разговоры, философские споры, исполнялись веселые песенки (часто фривольного содержания), рождались застольные обряды. Возник специальный вид философского изложения, нашедший выражение в литературе симпосиев, а также в бессмертном платоновском «Пире». Со временем сугубо философско-научные пиры обрели характер разгульных времяпровождений, где выступали артисты – фокусники, танцовщицы, флейтистки, кифаристки, жонглеры и акробаты. Порой за столами, где собирались сторонники различных политических партий, шли настоящие баталии по политическим вопросам.

Молодые люди из богатых семей проводили время в палестрах и банях. Богатые отпрыски частенько устраивали пиры и попойки в складчину. На пир являлись, помывшись и умастившись благовониями. Омыв руки и ноги, они приступали к пиршеству. Кушанья им подавали рабы. Пищу брали не голыми руками, а манерно, пальчиками в перчатках. Украсив голову и грудь венками из мирта, фиалок, плюща, роз или иных цветов, юноши начинали главную пирушку, называвшуюся «симпосий» (не путать с нынешним научным симпозиумом). На эти пиры часто приглашались гетеры, танцовщицы, флейтистки и т.д., так что пиры часто затягивались до утра. Женщины после такого рода пиршеств и споров утешали разгоряченных мужчин, как могли; порой прикладывали примочки к их голове после обильных возлияний.

Беседа – пиршество особого рода. Это вам не те дикие сатурналии или же попойки, что позднее утвердились у некоторых варварских народов… Греки любили такие беседы, видя в них путь к совершенствованию и познанию. С другой стороны, особенно тщательно отбирались сотрапезники. Хилон считал, что ни один умный человек не позволит себе сойтись с кем попало за одним столом. Собеседник – ведь это куда серьезнее, чем любовница. Египтяне даже имели на пирах скелет, который напоминал всем присутствующим о том, что они пришли сюда насладиться вечной мудростью, а не набивать желудки. Многие следовали методе обучения, о которой поведал Апулей… Один мудрец, ведя беседу за столом, произнес такие слова во славу пиров и дружеских возлияний мудрецов: ««Первая чаша принадлежит жажде, вторая – веселью, третья – наслаждению, четвертая – безумию». Но о чашах Муз должно сказать наоборот: чем чаще следуют они одна за другой, чем меньше воды подмешано в вино, тем больше пользы для здоровья духа. Первая – чаша учителя чтения – закладывает основы, вторая – чаша филолога – оснащает знаниями, третья – чаша ритора – вооружает красноречием. Большинство не идет дальше этих трех кубков. Но я пил в Афинах и из иных чаш: из чаши поэтического вымысла, из светлой чаши геометрии, из терпкой чаши диалектики, но в особенности из чаши всеохватывающей философии – этой бездонной нектарной чаши. И в самом деле: Эмпедокл создавал поэмы, Платон – диалоги, Сократ – гимны, Эпихарм – музыку, Ксенофонт – исторические сочинения, Кратет – сатиры, а ваш Апулей пробует свои силы во всех этих формах и с одинаковым усердием трудится на ниве каждой из девяти Муз, проявляя, разумеется, больше рвения, чем умения». Если афиняне позволяли себе во время трапез вольности, то встречи спартанцев были проще и строже. На трапезы (сисситии) собиралось по 14-15 человек. Ели в складчину, принося пищу с собой. Подобные трапезы часто посещали дети спартанцев, так как сесситии рассматривались как школа для воспитания молодежи. Тут они должны были, прислушиваясь к беседам взрослых, и сами набираться ума. Во время бесед спартанцы говорили коротко и ясно. Они вообще славились своей манерой излагать мысли просто и понятно (отсюда «лаконизм, лаконический»). Краткость – сестра таланта.

Афинские сценки

Вообще никакая другая тема, помимо тем политики и войны, не занимала греков столь основательно, как все, что связано с едой… Неслучайно и первой комедией Аристофана стали «Едоки». Еда у греков была очень скромной. В «меню» входила похлебка, мясо, овощи, хлеб. Бедняки обычно довольствовались овощами. Хлеб считался еще во времена Солона большой роскошью (VI в. до н.э.). Его заменяла каша или похлебка. Профессиональные пекари появились в Афинах только в V веке до н.э. Хлеб ценился на вес золота (финикийский, беотийский, фессалийский). Хлеб выпекали сами. По мере роста благосостояния и увеличения числа греческих колоний менялся и стол, становясь богаче и разнообразнее. Менее всего баловали себя спартанцы, обходясь, как правило, похлебкой. Особенно были они строги к вину. Спартанец Мегилл говорил: «Наш закон изгоняет из пределов страны то, под влиянием чего люди более всего подпадают сильнейшим удовольствиям, бесчинствам и всяческому безрассудству. Ни в селениях, ни в городах… ты не увидишь нигде пиршеств… и каждый, кто встретит пьяного гуляку, сейчас же налагает на него величайшее наказание, которое уж не снимут под предлогом Дионисийских празднеств. А у вас (в Афинах) видел я как-то повозки с такими гуляками, да и в Таранте у наших поселенцев видел я во время Дионисий весь город пьяным. У нас же ничего подобного не бывает». Другой герой решительно высказывается в пользу карфагенского закона, который запрещает пить вино воинам в лагере, рабам и рабыням, а также, прежде всего и особо, правителям, судьям и кормчим во время исполнения теми их профессиональных обязанностей. И надо сказать, спартанцы крепко держались правил трезвости… Все прочие греки пили вволю, днем и ночью, с дамами и без, несмотря на все указания и законы Платона. В чем-чем, а в этой области мы крепко унаследовали греческие уроки.

Пиршество

Учитывая скромный характер их ежедневных трапез, греки любили поговорить о вкусной пище. Истории о пирах встречаются у Платона, Аристотеля, Ксенофонта, Эпикура, Плутарха, Афинея, Персея Китийского, Клеанфа. Хотя этими именами список авторов, посвятивших труды описанию знаменитых пиршеств, конечно, не исчерпывается. Сюда стоит добавить «Пир, или Лапифы» Лукиана. Существовала и разновидность пиршественного жанра, пиршественные письма. Хотя более знаменит, пожалуй, даже не платоновский «Пир», а пятнадцать книг «Пира мудрецов» Афинея, который крайне интересен как описанием быта древних греков, так и богатейшей источниковедческой частью, ибо содержит более полутора тысяч цитат из 800 авторов (О. Левинская). Уже Гомер ясно понимал, что самой сильной потребностью у людей является их естественная потребность в пище и питье, а также получаемое в итоге этого удовольствие. Поэтому творения греков пестрят самыми разнообразными картинами того, как наилучшим образом удовлетворить потребности желудка. Греки устраивали празднества по любому поводу – рождение и смерть, победа на войне и олимпийских играх, свадьба или развод, юбилей или празднество. Собирались и без всякого повода, просто для того чтобы развлечь себя и других интересной беседой.

Последствия пирушки. Роспись килика

Как часто иные из наших современников оказываются после такого же бурного возлияния в положении героев лукиановского пира… Лукиан поведал, как славно проводили греки время в разнообразных удовольствиях. Вначале возвышенная беседа текла мирно, а затем за ней могла последовать ссора. Дело порой доходило до побоища. Можно было подумать, что видишь перед собой лапифов, сатиров или кентавров: столы опрокинуты, кровь струилась, кубки летали по воздуху. А один ученый муж (кстати говоря, философ) сокрушил другому ударом дубинки череп, кому-то повредил челюсть, при этом нескольких рабов поранив. Когда Гистией, грамматик, попытался разнять дерущихся, он и сам получил ощутимый удар ногой в зубы. В суматохе кто-то опрокинул светильник. Когда внесли свечи, все увидели, как другой ученый муж, Алкидамант, что перед тем, не стыдясь женщин, помочился посреди комнаты, тут «был захвачен на том, что, раздев флейтистку, старался насильно сочетаться с ней».

Пиры аристократов. Фреска из Помпей

Другой участник симпосиума надумал в суматохе спереть чашу. Более всего вели себя необузданно, бранились, объедались, дрались, как ни странно, господа ученые… Когда же они стали расходиться, держась за бока (кто от боли, кто от хохота, кто со слезами, а кто и со смехом), помимо тех, кто уже не мог двинуться с места, все решили, что пирушка явно удалась. Лукиан делает вывод, что трудно говорить о том, насколько способствуют подобные встречи пользе наук или мудрости, но одно ясно: «Одно только я понял: что не безопасно человеку, не бывавшему в подобных переделках, обедать вместе со столь учеными людьми». Последнее замечание очень справедливо…

Парасит в античную эпоху

Недавно и нам пришлось принять участие в таком пире с титулованными учеными мужами. При этом сами же они просили взять их в «застолье», обещая вести себя честно, достойно и прилично. Однако мало того, что сами ничего не дали в общий котел, палец о палец не ударив, так еще утащили принесенный другими «провиант». Вспомнился отрывок из «Пира», где Платон, устами Сократа, сказал, что «к людям достойным на пир достойный без зова приходит». Вспомнилась и фраза Геракла, сказанная им царю Кеику: «Люди достойные без зова приходят на пир к недостойным». В наше время бывает наоборот. Недостойные и малодостойные, те, кто не умеют или не хотят трудиться с полной отдачей сил, завистники, норовят сесть на шею труженику. Ныне и среди части научной братии считается в порядке вещей обмануть и, ничуть не краснея, лишить работника плодов его труда. О некоторых из них можно было бы сказать словами блистательного поэта Джалал ад-Дина Руми:

Мы оказали милость человеку,

дав ему свободу воли.

Половина стала пчелами,

половина – змеями…

Иные змеи исцеляют, а иные отравляют все вокруг. Отчего-то вспомнились строки из «Махабхараты»: «А змей между тем умножалось потомство. Обычаем было у змей вероломство». Увы, мы так и не научились видеть в людях, тем более в ученых, параситов (или змей), предпочитая сообщество пчел. Хотя понимаем, что все призывы к добродетели, которые хотел привить людям Гомер с ранних лет на всю жизнь, чтобы они тратили досуг и рвение на добрые дела, а не на подлости, дойдут лишь до людей порядочных, совестливых и добродетельных. Однако никогда нельзя забывать совета мудрейшего Хайяма, хорошо знавшего перипетии бурной жизни:

В этом мире неверном не будь

Полагаться не вздумай на тех,

кто кругом,

Трезвым оком взгляни

на ближайшего друга -

Друг, возможно, окажется

злейшим врагом.

Афиней, описывая пиры богатого римлянина Ларенсия, в своей книге описывает различные наслаждения от пищи и питья. При этом он считает, как и Антифан, что для получения действительного наслаждения от пира и компании «блистательных застолий нам не надобно». Хотя, говорят, были и гурманы, подобные Пифиллу, прозванному Лакомкой. Тот якобы даже ходил с обернутым языком и освобождал его только перед самым угощением, а после еды очищал сухой рыбьей чешуей, чтобы его язык острее различал вкус. Среди разного рода кушаний, что подавали греки и римляне на пирах, были и такие, которые, по словам Менандра, «распаляют похоть». Было специальное блюдо, изготовление его требовало особых хлопот. Оно называлось довольно-таки странно – «горшок для развратников» (видимо, блюдо с какими-то особыми специями, распалявшими желание). Вначале греки сидели за трапезой. Герои и философы на соместных застольях никогда не возлегали, а чинно восседали. В Македонии вообще не разрешалось лежать во время приема пищи за столом. Когда Александр однажды устроил прием в честь 6000 своих офицеров, он всех рассадил на серебряных стульях и ложах, застеленных пурпурными плащами.

Работы античных гончаров

Передвижение греков на повозке

Таким образом, как видите, греки вели довольно активную общественную и частную жизнь – ходили в собрание, встречались с друзьями, посещали театры и стадионы. Платон писал, что в театрах иногда бывало до 30 000 зрителей. Каждый платил за место в театре по два обола в день; бедных же пускали за счет государства. Публика живо реагировала – аплодировала или шикала. За лучшие пьесы исполнителям ролей (актеры были мужчины) и поэтам-авторам присуждали награды (за трагедию давали козла, за комедию – амфору вина и корзину с фигами, затем стали награждать венками).

Самая образованная, просвещенная часть греческого общества проводила время за чтением книг или их слушанием. Геродот читал отдельные части своей «Истории» на Олимпийских играх. Меж слушателями оказался в это время другой великий историк, Фукидид. По его словам, он пролил слезы восторга, что и подвигло его к изучению истории.

Необходимость масштабной колонизации сделала из греков путешественников. Впрочем, будучи легкими на подъем, греки любили путешествовать. По городу и в окрестностях обычно передвигались пешком. Богатые пользовались повозками или носилками (что вызывало у бедных зависть, давая пищу злословию), или же выходили в сопровождении слуги, несущего складной стул… Почти у всех мужчин в руках трости, женщины нередко шли с зонтами. По ночам путь освещал раб, несущий факел. Если ночью вас не сопровождало несколько слуг, вы подвергались опасности быть ограбленным. Греки чаще путешествовали морем. Внутри страны хороших дорог было очень немного, и почти все они были проложены кое-как.

Всемогущая роль чувственности в жизни греков Сами боги, по представлениям гомеровского эпоса, подвержены желаниям чувственных удовольствий. Чтобы помочь грекам в их отчаянной борьбе, Гера решает, очаровав своего мужа Зевса, обольстить его. Она тщательно наряжается и

Глава VII Дополнения относительно сексуальной жизни древних греков 1. Отношение древних греков к половым органам Под именем Мелеагра до нас дошла эпиграмма (Ант. Пал., v, 192): «Если увидишь Каллистона голым, скажешь: «Вот стоит двойная сиракузская буква, перевернутая кверху