Что такое этноцентризм определение. Этноцентризм как социально-психологическое явление. Сравнение этнических групп в форме противопоставления

свойство этнического самосознания воспринимать и оценивать жизненные явления через призму традиций и ценностей собственной этнической группы, выступающей в качестве некоего всеобщего эталона или оптимума.

Отличное определение

Неполное определение ↓

ЭТНОЦЕНТРИЗМ

(англ. - ethnocentrism; нем. - Ethnozentrismus) - система взглядов и представлений, в которой жизнь других народов, их нравы и обычаи рассматриваются через призму традиционных установок и ценностных ориентаций своей этнической общности, которая, обычно, тем самым обычно ставится выше всех остальных; бывают, однако, и случаи, когда своя культура оценивается ниже, чем чужая. Понятие Э. было впервые предложено и развито в начале XX в. американским социологом В.Сэмнером, который отметил универсальный характер явлений Э. у всех народов мира и во все периоды истории человечества, но преувеличил его негативное воздействие на межэтнические контакты. Э. в бытовой сфере, на личностно-семейном уровне связан с тем естественным противопоставлением "мы" - "они", которое лежит в основе этнической идентификации; не случайно, что многие автоэтнонимы означают просто "мы - люди", а другие следовательно - не вполне "люди" (см. также "Трибализм"). Э. уходит своими корнями в особенности психики, негативно или настороженно реагирующей на все незнакомое (см. Ксенофобия) и в конечном счете обусловлен этно-культурной апперцепцией, т.е. спецификой всего процесса социализации личности в определенной этно-культурной среде, восприятием бытующих в ней стереотипов, системы ценностей и т.д. В более широких социальных группах Э. обусловлен также установками и представлениями, полученными в ходе школьного обучения и общественного воспитания на родном языке, под воздействием этнически окрашенной литературы и искусства, средств массовой информации) и т.д. На этом социальном уровне Э. нередко превращается в "групповой нарциссизм", смыкается с идеологией национализма (см.) и может быть направлен в сторону резкого обособления народов, разжигания неприязни и вражды между ними. Э. обычно преодолевается в процессе общения с людьми, принадлежащими к другим народам, с ростом уважения к их культуре, с распространением идеологии интернационализма (см.).

ЛИТ.: Артановский С.Н. Проблема этноцентризма, этнического своеобразия культур и межэтнических отношений в современной зарубежной этнографии и социологии. В кн. Актуальные проблемы этнографии и современная зарубежная наука. Л., 1979.

Snyder L.L. Encyclopedia of nationalism. N.Y., 1990.

Livine R.A. Campbell D.T. Ethnocentrism. Theoria of Conflict.

Ethnic attitude and group behavior. N.Y., 1972.

Отличное определение

Неполное определение ↓

Ключевым понятием для проблемы национального самосознания является понятие этноцентризм. Этноцентризм предполагает отношение к себе, представителю данной этнической группы, как к центру вселенной, образцу, которому должны следовать все остальные люди. Свое происхождение этноцентризм ведет от эгоцентризма - одного из фундаментальных механизмов раннего этапа развития мышления. Эгоцентризм - это некая ограниченность детского мировосприятия, обусловленная тем, что начало системы координат ребенка еще жестко связано с ним самим, и поэтому он не в состоянии перенести себя мысленно на позицию другого и смотреть на мир его глазами. Для него существует только единственная точка зрения - его собственная, и он абсолютно не способен посмотреть на что-то с иной. В случае этноцентризма ситуация социально аналогичная. Человек остается жестко связанным с обобщенной Моделью Мира своей этнической группы и не может воспринимать окружающее с иной позиции. Поэтому этноцентризм предопределяет восприятие человеком культуры другого народа через призму свое культуры. Отсюда следует, что ценности, нравственные установки, за крепленные в культуре данной этнической группы, в значительной мере направляют и ограничивают понимание действительности для каждого члена этой группы. Под влиянием укрепившихся стереотипов своей культуры, при необходимости перейти от слов к делу, человек преспокойно отбрасывает свои же рассуждения, логически такие безупречные, и поступает иррационально, руководствуясь чувством, <<сердцем», и получает от своего поступка удовлетворение. И это противоречие (между словом и делом) обычно не колеблет словесно сформированного мировоззрения.

Покажем роль этноцентризма на результатах исследования, в котором представителей различных этнических групп попросили упорядочить нации по степени их популярности. Американцы и англичане сделали это похожим образом: на вершину они поместили себя, ирландцев, французов, шведов и немцев; в центре расположили южных американцев, итальянцев, испанцев, греков, армян, русских и поляков; в основании оказались мексиканцы, китайцы, индийцы, японцы, турки и негры. Совершенно очевидно, что японцы и китайцы провели бы упорядочивание совсем иначе. Уже из этого примера видно, насколько за счет вторжения этноцентризма наше поведение кажется нам естественным и нормальным, когда мы смотрим на него сквозь призму своей культуры, но оно может казаться ненормальным или грубым носителю другой культуры. Можно ли корректировать подобную тенденциозность? До некоторой степени, но это весьма трудный процесс. Как эгоцентризм ребенка преодолевается с его ростом, развитием и обучением, так и этноцентризм требует для преодоления специального воспитания и длительных усилий. Важно иметь в виду, что этноцентризм представляет из себя сложное образование, в котором сплавлены разнообразные психологические барьеры: подсознательные, осознаваемые стереотипы и социальные.

Многие эксперименты выявляют подобные деформации. Один из них - опрос о том, какие черты в наибольшей степени отличают представителей разных наций: немцев, итальянцев, американцев и т. п. Анализ результатов подобных опросов показал, что среди людей одной нации наблюдается значительное согласие в отношении наиболее характерных черт другой. Так, институт Гэллопа провел опросы на центральной площади случайных прохожих в Афинах, Хельсинки, Йоханнесбурге, Копенгагене, Амстердаме, Дели, Нью-Йорке, Осло, Стокгольме, Берлине, Вене. Всем предложили 4 вопроса: У кого самая хорошая кухня? Где самые красивые женщины? Какой народ имеет самый высоки культурный уровень? У какого народа сильнее всего развита национальная гордость? Выявилось, что все опрошенные предпочитают свою кухню. При ответе на вопрос о женщинах они высказали такие предположения: по мнению немцев - шведки, по мнению австрийцев - итальянки, по мнению датчан - немки. Остальным нравятся больше женщины своей страны. Культурный уровень выше всего, по мнению финнов, - в США и Дании, у остальных - в своей стране. Отвечая на вопрос о национальной гордости, почти все назвали Англию, только греки, индийцы и американцы назвали себя, а финны - шведов.

Обсуждая результаты этого опроса, можно сделать вывод: в принципе люди способны критически относиться к отдельным сторонам своей национальной культуры и положительно оценивать чужую, однако, чаще они этого не делают, и в этом источник непонимания между людьми различных культур. Оценка своего народа определяет и отношение к иностранцам. Тем самым, отправным пунктом подхода к чужим обычаям и нравам служит опыт своей этнической группы, национальная, обычно завышенная, самооценка. Отсюда следует, что этноцентризм - это подход, при котором критерии, сформированные в рамках одной культуры, используются в рамках другой, где исторически выработаны другие ценности . Так создается предвзятость и тенденциозность.

С этой предвзятой позиции свойства и привычки других народов, отличные от наших, могут выступать как неправильные, худшие по качеству или ненормальные. Известна смешная, но весьма симптоматичная история о том, что получилось, когда студентов разных национальностей попросили написать эссе о слоне. Немец написал об использовании слонов в военном деле. Англичанин - об аристократическом характере слона. Француз - о том, как слоны занимаются любовью. Индус - о философских наклонностях слона. А американец сосредоточил свое внимание на том, как вырастить большего и лучшего слона. Можно ли решить, кто из них более прав?

Рассматривая этноцентризм, самое время задать вопрос: а может быть, он представляет собой отмирающий пережиток и вот-вот прекратит свое существование? Действительно, бытует представление, что развитие цивилизации ведет за собой стирание национальных различий и в XXI веке они вообще исчезнут, а вместе с тем будет разрушен и фундамент этноцентризма. Сторонники такой позиции ссылаются на такие факторы, как: общеевропейский рынок, стандартизация технических средств, рост влияния средств массовой коммуникации, возрастающая прозрачность государственных границ и единая валюта. Долгое время считалось, что все эти обстоятельства и особенно экспансия средств массовой информации обязательно приведут к сближению, смешению и нивелированию национальных особенностей.

Однако ситуация не столь однозначна. Обнаружилось двоякое влияние средств массовой информации и других экономических и политических факторов, стягивающих народы в единый массив. Постепенно стало проясняться, что, кроме выравнивания и нивелирования различий, эти же факторы начали оказывать и противоположное воздействие - обостряя культурные особенности и стимулируя внутриэтническое сплочение. При этом стремление к национальному самоопределению вспыхивает одновременно во многих странах, т. е. подобные тенденции все больше проявляют себя. Так, ирландцы выделились из Великобритании, не пожалев сил на изучение своего древнего, почти забытого языка. В Испании обострилась ситуация с басками. Шотландия и Каталония претендуют на автономию, несмотря на то, что последние 300 лет они не считали себя угнетенными. Фламандцы и валлоны, проживающие в Бельгии, ведут борьбу за свое самоопределение. Типична в этом отношении история Квебека, провинции в Канаде. В нем череда прерванных связей со страной исхода, и достигнутое забвение ее представлялось окончательным. Казалось бы, все ушло в прошлое, и вдруг взрыв - массовое движение за национальное самоопределение.

Что провоцирует вспышки национальных интересов ? Создается впечатление, что при ассимиляции, вживании в новую культуру как бы сжимается некая пружина и растет внутреннее напряжение. Это напряжение связано с тем, что каждый шаг ассимиляции, требуя некоего разрыва со старой традицией, сопровождается перестройкой части памяти, вытеснением в подсознание глубинных культурных потребностей, что и ведет за собой рост внутреннего дискомфорта. Ведь понятно, что чем больше люди помнят старые места и нравы, тем труднее им адаптироваться в новой стране. Тогда, с целью удержания внутреннего равновесия, включаются механизмы психологической защиты и вытесняют в подсознание все мешающее «здесь и теперь». Однако проблема не исчезает, просто болезнь загоняется внутрь и формируются глубинные очаги, непрерывно набирающие энергию для прорыва в сознание и определяющие последующую потенциальную нестабильность психики. И когда-то прорыв произойдет. Тогда и возникнут беспорядки, «непонятные и необоснованные» движения.

Путь к психическому здоровью пролегает через воспоминание и очищение старых очагов, возникших за счет когда-то вытесненных в подсознание проблем. А это означает, что надо помочь людям вспомнить свою историю, вернуться к истокам, иметь возможность в этнически единой и равноправной с другими группе изжить напряжение в демократически настроенном окружении. Это говорит в пользу того, что национальные конфликты сами собой не рассосутся, и нужно искать способы смягчения национализма, который обостряется, когда притязания одного народа исключают притязания других. Именно тогда возникает ситуация, для которой, в принципе, нет никакой необходимости: границы между различными жизненными стандартами, предусматривающие, что принадлежность к какой-то нации гарантирует блага, недоступные представителям других наций.

Особую роль в борьбе за сохранение национальной самобытности имеет язык народа. Он определяет становление национального самосознания. Ведь слова на разных языках - это не разные обозначения одной и той же вещи, а видение ее с разных позиций. Как считал А. Потебня, народность состоит не в том, что выражается языком, а в том, как выражается. Язык хранит в себе особую форму восприятия мира, присущую только этому народу. В языке проявляется дух народа, что и объясняет столь мощное стремление народов к сохранению родного языка. События последних десятилетий отчетливо указывают на особую роль своего языка в нормализации самооценки народа. Неудивительны поэтому те глубинные конфликты, которые возникают в связи с борьбой за признание своего языка и придания ему статуса государственного. Единение языка и земли придает силу каждому его представителю, предоставляя человеку и систему общения, и ориентации в мире, и убежище.

Чувство защищенности человека нарушается любыми формами неравенства его народа. Известны две крайние стратегии реакции народа на угрозу своей культуре, языку, религии, которые известный историк А. Тойнби назвал «иродианская » и «зилотская ». Когда в истории Израиля наступило время массированного давления Эллинизма на Иудаизм, подход царя Ирода Великого отличался тем, что, признав непобедимость превосходящего по силе противника, он считал необходимым учиться у завоевателя и брать у него все, что может быть полезным для евреев, если они хотят выжить в неизбежно эллинизируемом мире. Тактика «иродиан» состояла в примеривании к себе новой культурной программы и, способствуя телесному выживанию, постепенно растворяла евреев в чужой культуре и обрекала на потерю своей.

Приверженцами противоположной стратегии выступили «зилоты ». Осознав, что открытого боя в столкновении с Эллинизмом им не выдержать, они посчитали, что спасти себя и свое будущее может только убежище прошлого, в религиозном Законе. Они направили свои усилия на соблюдение не только духа, но и буквы Закона в традиционном его понимании, не считая возможным отступить от него «ни на йоту», требовали точного соблюдения традиций и сохранения их в неприкосновенности. Их стратегия была архаична, поскольку пыталась заморозить ситуацию и тем самым замедлить развитие неприемлемых событий. Эта стратегия вела к тому, что завоеватель подчинял себе, угнетал и уничтожал коренное население обитателей не духовно, так телесно.

Оба направления предлагали свою стратегию борьбы с врагом их культуры. Но при этом обозначились различные подходы к этой стратегической задаче. Последовательное проведение в жизнь позиции «иродиан », в конце концов, вело к самоотрицанию. Даже те иродианские деятели, которые посвятили себя распространению культуры цивилизации агрессора, дойдя до определенных пределов, убеждались, что дальнейшее продвижение по избранному пути чревато угрозой независимости общества, за которое они в ответе. Тогда они начинали двигаться вспять - стремились сохранить какой-либо элемент своей принадлежности к традиционной культуре: религию или память о былых победах своего народа. Аналогично и «зилоты » вынуждены были делать уступки, чтобы не пасть первыми жертвами своей политики. Однако, и та и другая стратегия, как показывает история, не способна, сама по себе, затормозить победное шествие иной, более мощной культуры. Возможно, это является одной из причин того, что описанные противоположные установки имеют тенденцию в истории чередоваться. Для нас важно, что обе стратегии ведут к росту патриотизма и национализма.

Что роднит и что отличает эти базовые для данной темы понятия? Роднит их то, что и патриотизм, и национализм возрождается и укрепляется при угрозе порабощения, утраты национальной самобытности, появлении необходимости в национальной консолидации. Нарастающее при угнетении чувство тревоги и переживание опасности кристаллизуется в патриотизм и в национализм. При этом главным сплачивающим фактором выступает язык, позволяющий «своим» общаться без языкового барьера. Отличают их лежащие в основе чувства.

Какие чувства лежат в основе патриотизма ? В Авесте первая глава ядевдата начинается так: «Сказал Ахура Мазда Спитаме Заратустре: «сделал всякую страну дорогой ее обитателям, хотя бы даже в ней и не было никаких прелестей». Затем разъясняется, что каждый человек воображает, что страна, где он родился и вырос, есть наилучшая и самая прекрасная страна. Таким образом, уже в VI веке до н. э. был понятен естественный корень патриотизма. Патриотизм - это прежде всего любовь к своей земле и своему народу. Он усиливается гордостью за нравственные, культурные или научные достижения и подвиги своего народа. Патриотом движут любовь и интерес к своей собственной нации, которые выливаются в заботу о ее духовном и материальном благополучии. Для него не характерно стремление к господству над другими нациями. Опирающийся на чувство национальной гордости патриотизм не предполагает национальную исключительность. Может иметь место уважение себя в ряду достойных: «Мы полны чувства национальной гордости, ибо великорусская нация тоже создала свою великую культуру, тоже доказала, что она способна дать человечеству великие образцы борьбы за свободу».

Национализм рассматривают иногда как гипертрофированную форму чувства национальной гордости, которая возникает, если любовь к своей нации не соразмеряется, не сочетается с уважением к достоинству другой, если утверждается исключительность своего народа, оправдывается его эгоизм, кичливость. Тогда процветание, мощь и слава своего народа превращаются в критерии добра и зла. Человек начинает поклоняться своему народу и государству как идолу. В случае сдвига процесса к национализму общество поляризуется на своих - «мы» и чужих - «они». Тем самым начинает формироваться образ врага, а к нему и отношение соответствующее - нетерпимость. Существенное влияние на скорость оформления этого образа оказывает уровень угрозы национальной самобытности и независимости. При возникновении реальной угрозы почитаемым ценностям скорость возрастает за счет радикального снижения критериев, при которых узнается образ врага. В этих условиях враг может быть выбран почти произвольно и быть как конкретным, так и абстрактным. «Эти» боши, гунны, эксплуататоры, тираны и т. д. годятся так же, как мировой капитализм, коммунизм, фашизм, империализм или любой другой «изм».

Так и получается, что национализм - это прежде всего ненависть к другому народу, которая поддерживается тем, что на группу, действительно или мнимо ущемляющую «наши» интересы, переносится кристаллизовавшийся образ «врага». В нем акцентируются все отрицательные черты и затушевываются положительные. «Враг» дегуманизируется, т. е. , все связанное с «врагом» упрощается до примитива: «они» - звери, «они» - источник всех бед, «их» надо проучить, убрать, выселить, посадить, убить. Выявлены существенные отличия между спецификой отношений внутри этнической группы и между ними. Отношения внутри характеризует товарищество и солидарность, а межгрупповые - нетерпимость, агрессия и сфабрикованность «образа врага», позволяющая дискриминировать чужих. Что их не утеснять, если им приписываются физическая, психическая, моральная и эстетическая неполноценность. Такие этнические предрассудки выступают как следствие защиты:
«кто не такой, как я, тот «пегий», а, следовательно, либо плох, либо слаб, либо еще что-нибудь у него не так. Имея в основе такое разрушающее чувство, как ненависть, национализм приводит к глубинной деформации личности. Оппоненты «глохнут» и «слепнут» к аргументам друг друга, не допуская и мысли о будущем партнерстве. Установка националиста ставит собственную нацию выше гуманности, выше принципов правды и справедливости. Им движет вовсе не любовь и интерес к своей собственной нации, а стремление к господству над другими нациями. С психологической точки зрения важно, что появление образа врага смягчает состояние внутреннего конфликта, облегчая разрядку подсознательных очагов напряженности ущемленной личности (например по типу проекции).

К последствиям деформации личности под влиянием национализма можно отнести особую неколебимость их позиций и полное отрицание иных подходов. Возникает совершенно особая невосприимчивость к аргументам рассудка и опыта. Она объясняется не силой их убежденности, наоборот, их убежденность сильна потому, что с самого начала они отворачиваются, снижая чувствительность и делая себя невосприимчивыми к определенной информации. (По типу отрицания.) Обращение к механизмам психологической защиты позволяет понять мотивы этого, казалось бы, парадоксального поведения. Так, например, националист способен до стадии навязчивости повторять рассказы о непристойном поведении, о преступных поступках представителя некой нации. Эти повторы устойчивы потому, что они волнуют, удовлетворяя наклонности извращенные и потому вытесненные в подсознание, как желания самому совершить такие поступки. Теперь, относясь к кому-то как к врагу, он может насыщать эти потребности, не компрометируя себя перед своими, поскольку все свои недостатки и недостойные помыслы и поступки приписывает этим «подлым...», на которых и обрушивает свое презрение (по принципам проекции).

Обычно для того, чтобы стать в обществе кем-то значимым, самореализоваться, необходимо трудиться всю жизнь, обладать характером, накапливать знания, совершенствоваться. Но быть исключительно только «сыном своего народа» куда проще. Для этого достаточно с молоком матери усвоить родной язык. Принадлежность к национальной группе позволяет ощутить превосходство над теми, кто не принадлежит к ней. Тем более, что иногда сама возможность дать выход агрессии, направленной против «чужих», способствует врастанию в группу. Поэтому нередко человек, испытывающий определенные ущемления, став националистом, обретает среду обитания. Он связывается с другими, придерживающимися сходных позиций, что и спасает его от самого страшного - изоляции как изгоя.

В новой группе, повинуясь общим целям и авторитарной власти, он избавляется от чувства одиночества и собственной ограниченности. Он утрачивает свою независимость, но обретает чувство безопасности и защищенности благодаря внушающей страх и благоговение силе, частью которой он как бы становится. Образуется стойкая референтная группа, обеспечивающая поддержку, сохранение хорошего социального самочувствия и прямой физической защиты. Она выступает и как зеркало, с помощью которого человек вынуждается непрерывно проверять свое соответствие требованиям окружающих. Под влиянием общения в этой группе повышенная национальная восприимчивость нормализуется. При наличии подобной аварийной группы психическое состояние неполноценности снижается и облегчается социальная фрустрация.

Национализм неразрывно связан с провозглашением в качестве образца, идеала лидера - авторитарной личности. Изменение критериев оценок «своих » и «чужих » извращает у националиста нормальные формы общения, порождая специфическую «ритуальную» коммуникацию. В этих ситуациях участники особым образом подчеркивают свою связь с данной группой. Например, важнее может быть сам факт выступления на данном мероприятии, митинге, а не его содержание. Тогда участие в «действии», выступлении может выполнять роль подтверждения своей принадлежности к группе, клятвы «на верность». Здесь один из источников преследования отступников - он опирается на стремление непрерывно демонстрировать единство своей группы. Ненависть к ним, моральное их осуждение, чаще всего связано не с различиями понимания некой платформы или содержания какого-то учения, но с самим фактом чьего-то сопротивления, оппозиции группе. Влияние авторитарной личности объясняется тем твердо установленным фактом, что люди гораздо легче приходят к согласию на основе негативной программы - будь то ненависть к врагу или зависть к преуспевающему соседу, чем на основе программы, утверждающей позитивные ценности. Поэтому не удивляет, когда образ врага - внутреннего: спекулянты, инородцы; или внешнего: соседи, приверженцы иной веры, - непременное средство в арсенале любого диктатора. Здесь эксплуатируются глубинные психические механизмы, допускающие сублимацию, т. е. перевод негативного чувства личной неполноценности в положительное чувство национальной гордости. В этом способе снятия внутренней напряженности лежат истоки индивидуальных побуждений к националистическому образу мыслей, но есть и внешние - поддерживаемые и подкрепляемые специальными политическими мероприятиями.

В этом случае национализм подстегивается осознанно. Не располагая средствами обеспечения населения экономическими и правовыми возможностями и желая сдержать его недовольство, политическая элита общества может содействовать достижению у людей удовлетворения своим положением за счет культивирования у них патологической гордости в принадлежности к данной этнической группе. «Даже если ты беден, все же ты представляешь собой нечто важное, поскольку принадлежишь к самому замечательному народу в мире!» В таких обстоятельствах национальные чувства начинают играть компенсаторную роль, т. к. теперь именно в них человек ищет источник самоуважения. Это особенно вероятно для лиц, потерпевших неудачу в карьере, неудовлетворенных личной жизнью или испытывающих трудности идентификации с какой-либо уважаемой группой. Исчерпав другие способы самоутверждения, человек может возгордиться тем, что он такой-то национальности. Чем больше эти чувства приобретают защитный характер, т. е. чем в большей мере они способствуют разрядке внутренних очагов напряжения, тем вероятнее, что разумные размеры национального достоинства перерастут в национализм.

Не только внутренние проблемы и внешние подстрекательства поддерживают национализм, но еще и страх оказаться в социальной изоляции. При этом педалируется зависимость, обусловленная родственными связями, которые держат человека в моральной зависимости от группы. В этом случае национализм эксплуатирует нравственные чувства, чтобы настроить человека против чужаков, с которыми группа находится в конфликте. Продолжительность и глубина подобной зависимости ведет к притуплению нравственного чувства настолько, что человек перестает замечать (и, соответственно, критиковать) нарушения морали внутри группы. Если бы подобные поступки допустили «чужие», он непременно бы их заметил и яростно протестовал.

Теперь становится понятным, что произойдет, если человек, находящийся в чужой этнической среде, мерит других на свой аршин, т. е. не учитывает сложившиеся в ней этнические установки и стереотипы. Тогда его поведение недостаточно адаптивно, поскольку жестко фиксировано установками и стереотипами его собственного этноса. Совершенно очевидно, что в этом случае можно прогнозировать межличностный конфликт на национальной почве. Для того чтобы конфликт не разви-вался, необходимо научить каждого проявлять искренний интерес к представителям другого народа, их культуре, ценностям, традициям и стереотипам поведения. Общение может быть построено по следующей схеме: в данной ситуации у нас принято поступать так, а как принято у вас? Тем самым предполагается, что полезно не только ориентировать партнера в обычных формах поведения, принятых у вашего народа, но и интересоваться правилами поведения у его народа, выражая при этом к нему свое положительное эмоциональное отношение и сопереживание.

В условиях межкультурного взаимодействия и общения лучше всего руководствоваться правилом: «Делай так, как делают другие. Делай так, как они любят, как им нравится ». Это правило означает, что, попадая в чужую культуру, целесообразно поступать в соответствии с нормами, обычаями и традициями этой культуры, не навязывая своей религии, ценностей и образа жизни. Такая стратегия опирается на идею, которая провозглашает не просто равенство разных" культур, а особую ценность, значимость каждой культуры для всего человечества. Она показывает, что о культурах нельзя судить, опираясь на собственные представления, стереотипы, ценности, и нельзя ранжировать народы по степени их примитивности или избранности. Народы просто отличаются друг от друга. Каждый создает свою уникальную культуру, которая позволяет ему существовать в этом сложном мире.

ПЛАН

ВВЕДЕНИЕ 2

ГРУППА 3

ЭТНОЦЕНТРИЗМ 7

ВЫВОД 17

СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ 19

ВВЕДЕНИЕ

Человек как личность формируется в группе, он является непосредственным и опосредованным выразителем внутригрупповых отношений. Значимость группы для личности, прежде всего в том, что группа – это определенная система деятельности, заданная ее местом в системе общественного разделения труда. Группа сама выступает субъектом определенного вида деятельности и через нее включена во всю систему общественных отношений. В связи с этим группа выступает как наиболее полное отражение коренных особенностей социального строя, в рамках которого она образована и функционирует.

Проблема группы как важнейшей формы социального объединения людей в процессе совместной деятельности и общения – одна из центральных в социальной психологии. Интерес к группе обусловлен рядом принципиальных моментов. С одной стороны, личность, ее самосознание, принятые ею ценности и нормы, система представлений о мире формируются в процессе включения человека на протяжении его жизни в деятельность самых различных групп. Его психический склад, личностное содержание формируются на пересечении различных групповых влияний. Следовательно, невозможно понять человека, исследовать процесс его развития, не обращаясь к анализу тех групп, членом которых он является. С другой стороны, группа сама по себе не является простой суммой вошедших в нее людей, а представляет с момента своего психологического возникновения самостоятельное целостное явление со своими собственными характеристиками, не сводимыми к индивидуальным характеристикам ее членов, собственной историей развития и закономерностями жизнедеятельности.

ГРУППА

Группа – это ограниченная в размерах общность, выделяемая из социального целого на основе определенных признаков (характера выполняемой деятельности, социальной или классовой принадлежности, структуры, композиции, уровня развития и т.д.).

Социальная психология предпринимала многократные попытки построить классификацию групп. Американский исследователь Ювенк вычленил семь различных принципов, на основании которых строились такие классификации. Эти принципы были самыми разнообразными: уровень культурного развития, тип структуры, задачи и функции, преобладающий тип контактов в группе. Однако общая черта всех предложенных классификаций - формы жизнедеятельности группы.

Классификацию групп можно наглядно представить в виде схемы. (Рис.1)

Для социальной психологии значимо разделение групп на условные и реальные. Она сосредоточивает свое исследование на реальных группах. Но среди этих реальных существуют и такие, которые преимущественно фигурируют в общепсихологических исследованиях - реальные лабораторные группы. В отличие от них существуют реальные естественные группы. Социально-психологический анализ возможен относительно и той, и другой разновидности реальных групп. Однако наибольшее значение имеют реальные естественные группы. В свою очередь эти естественные группы подразделяются на так называемые “большие” и “малые” группы.

Под малой группой понимается немногочисленная по составу группа, члены которой объединены общей социальной деятельностью и находятся в непосредственном личном общении, что является основой для возникновения эмоциональных отношений, групповых норм и групповых процессов.

Целесообразность исследования групп очевидна, т.к. они являются удобной моделью изучения процессов внушаемости, конформности, срабатываемости, общения и т.д. за определенный промежуток времени.

Лабораторные исследования малых групп могут быть приближены к реальным жизненным условиям двумя разными способами. Первый способ идет по пути создания экспериментов, изолирующих все важнейшие и второстепенные атрибуты этих ситуаций. Второй способ сближения идет по пути не только организаций условий эксперимента, но и включает исследования реальных контактных групп в “жизненных” (моделируемых) условиях взаимодействия.

И что ценно, в лабораторных исследованиях малых групп соблюдается общепсихологический принцип подбора испытуемых: они должны быть одного возраста, пола, близкого уровня образования.

Что же касается больших групп, то вопрос об их исследовании значительно сложнее и требует особого рассмотрения. Важно подчеркнуть, что эти “большие” группы также представлены в социальной психологии неравноценно: одни из них имеют солидную традицию исследования на Западе (это по преимуществу большие, не организованные, стихийно возникшие “группы”, сам термин “группа” по отношению к которым весьма условен), другие же, подобно классам, нациям значительно слабее представлены в социальной психологии в качестве объекта исследования. В группах первого вида, процессы, протекающие в них, хорошо описаны в некоторых разделах социальной психологии, в частности при исследовании способов воздействия в ситуациях вне коллективного поведения.

Точно также малые группы могут быть подразделены на две разновидности: формирующиеся группы, уже заданные внешними социальными требованиями, но еще не сплоченные совместной деятельностью в полном смысле этого слова, и коллективы, т.е. группы более высокого уровня развития, связанные со специфическими видами социальной деятельности. Группы первой разновидности можно обозначить как “становящиеся”.

Традиционно в социальной психологии изучаются некоторые параметры группы: композиции группы (или ее состав), структура группы, групповые процессы, групповые ценности, нормы, система санкций. Каждый из этих параметров может приобретать совершенно различное значение в зависимости от того общего подхода к группе, которые реализуется в исследовании. Так, например, состав группы может быть, в свою очередь, описан по совершенно различным показателям, в зависимости от того, значит ли в каждом конкретном случае, например, возрастные профессиональные или социальные характеристики членов группы. Очевидно, не может быть дан единый рецепт описания состава группы, особенно в связи с многообразием реальных групп. в каждом конкретном случае начинать надо с того, какая реальная группа выбирается в качестве объекта исследования.

Разнообразна структура больших групп, в которые входят малые:

Социальные классы;

Различные этнические группы;

Профессиональные группы;

Возрастные группы (в качестве группы могут быть рассмотрены, например, молодежь, женщины, пожилые люди и др.).

Непосредственно общие качества группы:

1. Интегративность - мера единства, слитности, общности членов группы друг с другом, (отсутствие интегративности - разобщенность, дезинтеграция).

2. Микроклимат определяет самочувствие каждой личности в группе, ее удовлетворенность группой, комфортность нахождения в ней.

3. Референтность - степень принятия членами группы групповых эталонов.

4. Лидерство - степень ведущего влияния тех или иных членов группы на группу в целом в направлении осуществления групповых задач.

5. Интрагрупповая активность - мера активизации групповой составляющих ее личностей.

6. Интергрупповая активность - степень влияния данной группы на другие группы.

Кроме этих качеств рассматриваются еще и такие:

Направленность группы - социальная ценность принятых ею целей, мотивов деятельности, ценностных ориентаций и групповых норм;

Организованность - реальная способность группы к самоуправлению;

Эмоциональность - межличностные связи эмоционального характера, преобладающей эмоциональный настрой группы;

Интеллектуальная коммуникативность - характер межличностного восприятия и установления взаимопонимания, нахождения общего языка;

Волевая коммуникативность - способность группы противостоять трудностям и препятствиям, ее надежность в экстремальных ситуациях.

ЭТНОЦЕНТРИЗМ

С точки зрения социальной психологии можно определить три основные линии исследования психологии классов:

психологические особенности разных конкретных классов (работников, селян, буржуазии и т.д.);

характеристика классовой психологии разных классов одной эпохи;

соотношение классовой психологии и психологии отдельных членов класса.

К элементам классовой психологии относятся: классовые потребности, классовые интересы, социальные чувства (т.е. определенные характеристики эмоциональных состояний, присущих группе), привычки, обычаи, традиции класса.

Психологические особенности этнических групп имеют такие стороны:

наиболее стойкая часть – психический состав (национальный характер, темперамент, традиции и обычаи);

эмоциональная сфера (национальные или этнические чувства).

Этноцентризм – предпочтение своей этнической группы, проявляющееся в восприятии и оценке жизненных явлений сквозь призму ее традиций и ценностей. Термин "этноцентризм" ввел в 1906 У. Самнер, полагавший, что люди имеют тенденцию видеть мир таким образом, чтобы своя группа оказывалась в центре всего, а все другие соизмерялись с ней или оценивались со ссылкой на нее.

Этноцентризм как социально-психологическое явление. Этноцентризм существовал на протяжении всей истории человечества. В написанной в 12 в. "Повести временных лет" поляне, имеющие, по мнению летописца, якобы обычай и закон, противопоставляются вятичам, кривичам, древлянам, не имеющим ни настоящего обычая, ни закона.

Эталонным может рассматриваться все, что угодно: религия, язык, литература, пища, одежда и т.п. Существует даже мнение американского антрополога Э. Лича, согласно которому, вопрос о том, сжигает ли конкретное племенное сообщество своих покойников или хоронит, круглые у них дома или прямоугольные, может не иметь иного функционального объяснения, кроме того, что каждый народ хочет показать, что он отличается от своих соседей и превосходит их. В свою очередь, эти соседи, обычаи которых прямо противоположны, также убеждены в том, что их способ делать что бы то ни было – правильный и самый лучший.

Американские психологи М. Бруэр и Д. Кэмпбелл выделили основные показатели этноцентризма:

восприятие элементов своей культуры (норм, ролей и ценностей) как естественных и правильных, а элементов других культур как неестественных и неправильных;

рассмотрение обычаев своей группы в качестве универсальных;

представление о том, что для человека естественно сотрудничать с членами своей группы, оказывать им помощь, предпочитать свою группу, гордиться ею и не доверять и даже враждовать с членами других групп.

Последний из выделенных Бруэром и Кэмпбеллом критериев свидетельствует об этноцентризме индивида. Что касается первых двух, то некоторые этноцентричные люди признают, что другие культуры обладают своими ценностями, нормами и обычаями, но низшими в сравнении с традициями "их" культуры. Однако встречается и более наивная форма абсолютного этноцентризма, когда его носители убеждены, что "их" традиции и обычаи универсальны для всех людей на Земле.

Советские обществоведы полагали, что этноцентризм – негативное социальное явление, равнозначное национализму и даже расизму. Многие психологи считают этноцентризм негативным социально-психологическим явлением, проявляющимся в тенденции неприятия чужих групп в сочетании с завышенной оценкой собственной группы, и определяют его как неспособность рассматривать поведение других людей в иной манере, чем та, которая продиктована собственной культурной средой.

Но возможно ли это? Анализ проблемы показывает, что этноцентризм – неизбежная часть нашей жизни, нормальное следствие социализации и приобщения человека к культуре. Более того, как и любое другое социально-психологическое явление, этноцентризм не может рассматриваться как нечто только положительное или только отрицательное, а ценностное суждение о нем неприемлемо. Хотя этноцентризм часто оказывается препятствием для межгруппового взаимодействия, одновременно он выполняет полезную для группы функцию поддержания позитивной этнической идентичности и даже сохранения целостности и специфичности группы. Например, при изучении русских старожилов в Азербайджане Н.М. Лебедевой было выявлено, что уменьшение этноцентризма, проявившееся в более позитивном восприятии азербайджанцев, свидетельствовало о размывании единства этнической группы и приводило к увеличению выезда людей в Россию в поисках необходимого чувства "Мы".

Гибкий этноцентризм. Этноцентризм изначально не несет в себе враждебного отношения к другим группам и может сочетаться с терпимым отношением к межгрупповым различиям. С одной стороны, пристрастность является главным образом результатом того, что собственная группа считается хорошей, и в меньшей степени она возникает из чувства, что все другие группы – плохие. С другой стороны, некритичное отношение может не распространяться на все свойства и сферы жизнедеятельности своей группы.

В ходе исследований Бруэра и Кэмпбелла в трех странах восточной Африки этноцентризм был обнаружен у тридцати этнических общностей. К своей группе представители всех народов относились с большей симпатией, более позитивно оценивали ее моральные добродетели и достижения. Но степень выраженности этноцентризма варьировалась. При оценке групповых достижений предпочтение своей группы было значительно более слабым, чем при оценке других аспектов. Треть общностей оценивала достижения, как минимум, одной из чужих групп выше, чем собственные достижения. Этноцентризм, при котором достаточно объективно оцениваются качества своей группы и предпринимаются попытки понять особенности чужой группы, называют благожелательным, или гибким.

Как причина этнических конфликтов...Реферат >> Культура и искусство

Другим культурам или субкультурам. Этноцентризм сплачивает группу, оправдывает жертвенность... него невозможно проявление патриотизма. Этноцентризм - необходимое условие появления... , возможны и крайние проявления этноцентризма , например национализм, презрение к...

При контактах с другими культурами большинство людей судят о чужих культурных ценностях, используя в качестве образца и критерия культурные ценности собственного этноса. Такой тип ценностного суждения принято называть этноцентризмом. Этноцентризм представляет собой психологическую установку воспринимать и оценивать другие культуры и поведение их представителей через призму своей культуры. Чаще всего этноцентризм подразумевает, что собственная культура превосходит другие культуры, и в этом случае она расценивается как единственно правильная, превосходящие все другие, которые, таким образом, недооцениваются. Все, что отклоняется от норм, обычаев, системы ценностей, привычек, типов поведения собственной культуры, считается низкопробным и классифицируется как неполноценное по отношению к своему. Собственная культура ставится в центр мира и рассматривает себя как меру всех вещей. Этноцентризм означает, что ценности других культур рассматриваются и оцениваются с точки зрения своей собственной культуры.

Этноцентристское видение мира имеет глубокие корни в человеческой истории. Еще в античности греки жестко делили все народы на эллинов и варваров. Уже в сочинениях Геродота варвар описывался как чужеродный и отталкивающий, необразованный, неуклюжий, тупой, нелюдимый. Он раболепен, труслив, полон необузданных страстей, своенравен, страшен, жесток, неверен, жаден. Примерно аналогичные оценки давали китайцы гуннам: «Эти варвары выглядят как звери, и поэтому их дружественные речи ничего не стоят». Для римлян германцы были «мужчинами, у которых общими с людьми были только голоса и размер тела».

Уничижительное отношение к другим народам и культурам основывается на убеждении, что они являются «нечеловеческими», «чужими». Это встречается у самых разных народов мира: у эскимосов на Севере, у южноафриканской народности банту, у народа сан в Юго-Восточной Азии. Превосходство собственной культуры выглядит естественным и имеет положительную оценку, «чужое» же представляется в странном, неестественном виде. Бесспорная абсолютизация собственной культуры закономерно принижает ценность чужих культур, считая их худшими и низшими. Носители такого типа мировоззрения не осознают, что другие народы развивают свою культуру для того, чтобы сделать осмысленной свою собственную жизнь и установить порядок в своих собственных обществах. Как отмечают К. Ситарам и Г. Когделл, иерархическая система Востока и кастовая система Южной Азии сложились в соответствующих культурах более двух тысячелетий назад для упорядочения общественной жизни, и она успешно выполнила свою историческую роль. Но европейцам кастовая и иерархическая системы общественного устройства кажутся сегодня ужасными. И напротив, горизонтальная система западных культур кажется азиатам ненормальной и непонятной. Они до сих пор убеждены, что абсолютного равенства между людьми не существует, и недоверчиво относятся к так называемому равенству западных культур.

Исследования этноцентризма, проведенные Д. Кемпбеллом и его коллегами, показали, что для него свойственно:

Рассматривать обычаи своей группы как универсальные: что хорошо для нас, то хорошо и для других;

Воспринимать нормы и ценности своей этнической группы как безусловно верные;

Оказывать при необходимости всестороннюю помощь членам своей группы;

Действовать в интересах своей группы;

Чувствовать неприязнь по отношению к другим этническим группам;

Гордиться своей группой.

Этноцентристская переоценка собственной культуры встречается у многих народов в разных регионах мира. Высокая оценка собственной культуры и принижение чужих культур основываются на том обстоятельстве, что многие народы и племена еще на раннем этапе своей истории обозначили себя как «людей», а все, что находилось за пределами их культуры, было обозначено как «нечеловеческое», «варварское». Такого рода убеждения встречаются у многих народов во всех регионах мира: у эскимосов Северной Америки, у африканского племени банту, у азиатской народности сан, в Южной Америке у народа мундуруку. Чувство превосходства было также ярко выражено в свое время и у европейских колонизаторов: большинство европейцев рассматривали неевропейских жителей колоний как социально, культурно и расовонеполноценных, а свой собственный образ жизни, разумеется, как единственно верный. Если у туземцев были иные религиозные представления, они становились язычниками, если у них были свои сексуальные представления и табу, их называли безнравственными, если они не старались усердно работать, то считались ленивыми, если они не разделяли мнение колонизаторов, их называли тупыми. Провозглашая собственные стандарты абсолютными, европейцы осуждали всякое отклонение от европейского образа жизни, не допуская при этом мысли о том, что туземцы могут иметь собственные стандарты.

Большинство культурных антропологов сходятся во мнении, что этноцентризм в той или иной степени свойственен любой культуре. Во многих из них принято считать, что смотреть на мир через призму своей культуры является естественным, и это имеет как положительные, так и отрицательные моменты. Положительные заключаются в том, что этноцентризм позволяет бессознательно отделить носителей чужой культуры от своей, одну этнокультурную группу от другой. Негативная его сторона заключается в сознательном стремлении изолировать одних людей от других, сформировать уничижительное отношение одной культуры по отношению к другой.

Как уже было отмечено, культура любого народа представляет собой сложную систему ценностей, в которой находят проявление культурная деятельность и отношения ее носителей. Каждый элемент этой системы имеет определенный смысл для той или иной социальной общности. Процесс познания культуры при таком подходе представляет собой выявление ценностных значений соответствующих предметов, явлений, отношений. Результаты этой познавательной деятельности закрепляются в сознании людей в виде соответствующих смыслов. Смысл в свою очередь представляет собой элемент сознания индивида, в котором раскрывается сущность изучаемого предмета или явления, его свойства и формы культурной деятельности, его породившие.

В процессе межкультурной коммуникации взаимодействующим сторонам приходится сталкиваться с необходимостью осмысления чужой культуры, что имеет свои особенности. Уже сама установка на осмысление явлений чужой, неизвестной культуры принципиально отличается от осмысления тех или иных явлений своей собственной культуры. В данном случае оказываются неприемлемыми попытки использовать нормативно-ценностную систему своей культуры, поскольку это неизбежно приводит к неадекватным результатам. И наоборот, попытка осмыслить чужую культуру характерными для нее способами также приносит те же неверные результаты.

Интерпретация (объяснение) явлений чужой культуры происходит в результате столкновения привычного и непривычного. Это создает ситуацию отстранения, в соответствии с которой понимание чего-то нового, неизвестного происходит путем сравнения с привычными и известными явлениями подобного рода из собственной культуры. Такой механизм освоения чужой культуры придает изучаемым ею явлениям вторичный характер, поскольку прообразом и критерием (первичным) становится здесь какое-то явление собственной культуры. Вторичный характер знания о чужой культуре не является второсортным по своему качеству. Это знание также представляет ценность, поскольку по своему содержанию зависит от наличия и соотношения в нем различных компонентов понимания (объема информации, культурной значимости, способов интерпретации). В зависимости от этого интерпретация может быть адекватной или неадекватной.

В качестве примера интерпретации чужой культуры по стандартам своей может служить репортаж русской журналистки о знаменитом Кёльнском карнавале: «Тысячи людей, собравшихся на площади, скандируют лозунги в состоянии экстаза; они идут по улице в одном направлении, выпадая из пивных и распевая песни. Вы в Кёльне конца второго тысячелетия - городе, в котором остановилось время. Полтора миллиона человек, выпавших из реальности, забывших о своем бюргерстве, экономности и добропорядочности, впали в языческую оргию, бродят пьяными по улицам, целуются с незнакомыми, пристают к девушкам и засыпают в чужих постелях. Это Кёльн, который сменил свое деловое лицо на хохочущую физиономию средневекового шута. Немец в ауте, переходящий дорогу на красный свет, одетый в рясу монаха-доминиканца, заставляет любого иностранца, махнув на все рукой, завалиться вслед за гражданином цивилизованной Германии в грязный кабак, раскачиваться там за столом, залитым пивом, и орать песни. ...Всего шесть марок, и будь ты президентом компании или простым мусорщиком - пьянство и разгул сравняют вас. Благородные фрау, студентки-отличницы, матери семейств превращаются в уличных девок. ...Человек живет душой, которая уходит куда-то в глубину, теперь его душа - это желудок, огромный живот, который надо набить сосисками, пирожками, залить пивом. Новая душа - желудок - жрет, она пожирает эти мгновения праздника, который живет всего несколько дней, - и не может насытиться. Сейчас главное для всех - это жрать, пить и трахаться» (Муравлёва Н. В.; 63).

В то же время описание Кёльнского карнавала в немецкой справочной литературе интерпретирует его как «...одно из старейших в Рейнских областях карнавальных празднеств, неотъемлемая часть картины культуры Германии. 11 числа 11 месяца в 11 часов дня начинается подготовка к карнавалу, который проходит в последнюю неделю перед великим постом. Празднества начинаются в так называемый "бабий четверг", когда женщины стремятся отрезать у мужчин как можно больше галстуков. В последующие дни в городе проходят костюмированные балы и уличные карнавальные шествия в различных районах города. Апогей праздника - "сумасшедший понедельник". В этот день проходит общегородское карнавальное шествие в центральной части города, его участники в красочных костюмах едут на открытых машинах или верхом на лошадях, бросают в толпу сладости и букетики цветов, выкрикивают традиционные карнавальные приветствия...»

Перед нами две интерпретации одного и того же явления культуры, каждая из интерпретаций сделана по стандартам своей культуры. Но в первом случае интерпретировалось явление чужой культуры, и тут карнавал предстает как царство пьянства, разгула, разврата. Совершенно в ином свете интерпретируется карнавал носителями немецкой культуры. В их представлении карнавал - это праздник веселья, радости, любви к ближнему.

Значение этноцентризма для процесса межкультурной коммуникации учеными оценивается неоднозначно. Довольно большая группа исследователей полагает, что этноцентризм в целом представляет собой негативное явление, равнозначное национализму и даже расизму. Эта оценка этноцентризма проявляется в тенденции неприятия всех чужих этнических групп в сочетании с завышенной оценкой собственной группы. Но как любое социально-психологическое явление он не может рассматриваться только отрицательно. Хотя этноцентризм часто создает препятствия для межкультурной коммуникации, но одновременно он выполняет полезную для группы функцию поддержания идентичности и даже сохранения целостности и специфичности группы.

Исследователи этноцентризма отмечают, что он может проявляться в большей или меньшей степени. Последнее зависит от особенностей культуры. Так, существуют данные, что представители коллективистских культур более этноцентричны, чем члены индивидуалистских культур. При анализе этноцентризма необходимо также учитывать социальные факторы, поскольку на степень его выраженности оказывают влияние прежде всего система социальных отношений и состояние межэтнических отношений в данном обществе. Если в обществе некритическое отношение распространено не на все сферы жизнедеятельности этнической группы и присутствует стремление понять и оценить чужую культуру, то это благожелательная, или гибкая, разновидность этноцентризма. При наличии этнического конфликта между общностями этноцентризм может проявляться в ярко выраженных формах. При таком этноцентризме, получившем название воинственного, люди не только судят о чужих ценностях исходя из собственных, но и навязывают последние другим. Воинственный этноцентризм выражается, как правило, в ненависти, недоверии, обвинении других групп в собственных неудачах

Культурный релятивизм как теоретическая и методологическая основа МКК

В процессе контактов с представителями других культур люди встречаются, совершают какие-то действия и поступки, обмениваются взглядами и мыслями. При этом смысл каждого конкретного поступка им необходимо понять, ибо он не всегда лежит на поверхности. Чаще всего этот смысл и значение следует искать в традиционных для той или иной культуры представлениях о нормальном типе поведения и отношений. Многочисленные примеры из практики межкультурной коммуникации показывают, что правильный вывод о смысле соответствующего поступка можно сделать только с позиции внутрикультурной точки зрения. Ведь никакого универсального нормального поведения не существует. Правила культуры, к которой мы принадлежим, также относительны и не имеют универсальной значимости. Чтобы понять поведение представителя другой культуры, надо знать, насколько традиционно его поведение для его собственной культуры.

Раскрытие смыслов и значений явлений другой культуры зачастую происходит в соответствии со стандартами и нормами своей собственной культуры. В обыденном сознании свои культурные ценности рассматриваются как лучшие и более понятные. Такой подход представляется естественным и нормальным, если не принимать во внимание тот факт, что одни и те же явления в различных культурах имеют разный смысл. А это, в свою очередь, означает, что культура не подчиняется каким-либо абсолютным критериям. Культура каждого народа относительна, и поэтому адекватно ее оценить можно только в ее собственных рамках и границах. Данный методологический подход в культурной антропологии получил название культурный релятивизм.

Основные идеи культурного релятивизма были сформулированы американским социологом Уильямом Самнером, который полагал, что культура любого народа может быть понята только в рамках ее собственных ценностей и в ее собственном контексте. Развивая эту идею, известный американский культурный антрополог Рут Бенедикт дала развернутую трактовку культурного релятивизма, предположив, что любая культура должна пониматься не только из собственных предпосылок, но и рассматриваться в своей целостности. Она считала, что обычаи, правила, традиции не могут быть адекватно поняты или оценены вне рамок своей культуры.

Главная идея культурного релятивизма состоит в признании равноправия культурных ценностей, созданных и создаваемых разными народами. Согласно культурному релятивизму не существует элитарных или неполноценных культур, все культуры по-своему неповторимы, и ошибочно сравнивать их друг с другом. Иными словами, культуры всех народов одинаково ценны, но о ценности каждой из них можно судить лишь в рамках данной культуры. Тем самым культурный релятивизм означает признание самостоятельности и полноценности каждой культуры, отрицание абсолютного значения американской или европейской системы оценок, принципиальный отказ от этноцентризма и европо-центризма при сравнении культур разных народов.

Принцип культурного релятивизма играет важную роль в межкультурной коммуникации, поскольку требует уважения и терпимости к нормам, ценностям и типам поведения чужих культур. Он предполагает практическое отношение к культуре каждого народа, формируя стремление понять культуру изнутри, осознать смысл ее функционирования на основе представлений об идеальном и желаемом, распространенном в ней.

Методы изучения культурных систем и межкультурных ситуаций

История становления межкультурной коммуникации как учебной дисциплины убедительно свидетельствует, что она изначально формировалась на основе интеграции различных гуманитарных наук и их методов. Основоположниками межкультурной коммуникации были представители различных научных отраслей: лингвистики, антропологии, психологии, социологии, этнологии, фольклористики и т.д. В процессе их совместной работы теории и методы этих областей знаний смешивались, придавая межкультурной коммуникации интегративный характер, который стал и остается в ней до сих пор основополагающим.

Однако междисциплинарный характер межкультурной коммуникации не исключает наличия специфических, характерных для каждой отдельной науки подходов к ее исследованию. В результате постепенно сложились три методологических подхода к изучению межкультурного общения: функциональный, объяснительный и критический. Эти подходы основываются на различных представлениях о природе человека, человеческом поведении и природе человеческих знаний. Каждый из них вносит свой вклад в наше понимание процесса межкультурного общения.

Функциональный подход сложился в 1980-е годы и основывается на методах социологии и психологии. Согласно этому подходу культуру любого народа можно описать с помощью различных методов. Любые изменения в культуре также могут быть измерены и описаны. Культура определяет поведение и общение человека, и поэтому они также поддаются описанию и могут быть предсказаны. Основная цель заключается в том, чтобы показать специфику влияния культуры на коммуникацию. Сравнение культурных различий взаимодействующих сторон позволяет предсказать успех или провал их коммуникации.

Результатом функционального подхода стала теория коммуникационного приспособления, которая утверждает, что в ситуациях межкультурной коммуникации люди зачастую меняют модели своего коммуникативного поведения, приспосабливаясь к моделям партнеров по общению. При этом изменение стиля коммуникации происходит быстрее во время ненапряженного, спокойного общения или в случаях, когда партнеры не видят большой разницы между собой и собеседником. Даже из собственного опыта общения с представителями других культур можно сделать вывод, что мы предпочтем подстроиться к собеседнику, если оцениваем его положительно. Например, при общении с иностранцем мы можем говорить медленнее, яснее и отчетливее, использовать меньше жаргонной лексики, облегчая процесс общения для собеседника.

Функциональный подход позволяет изучать стили общения в разных культурах. Так, известный американский исследователь межкультурной коммуникации Дэн Бернланд с помощью этого подхода сравнил стили общения в Японии и США. Он установил довольно много различий, включая и различия в том, как представители японской и американской культур говорят комплименты и извиняются. Оказалось, что в обеих культурах люди предпочитают простые извинения, но американцы склонны значительно чаще извиняться и хвалить своего партнера. При возникновении одних и тех же неурядиц и проблем японцы предпочитают быстрые действия по их устранению, в то время как американцы склонны давать объяснения и приносить извинения.

Объяснительный (или интерпретирующий) подход также получил распространение в конце 1980-х годов. Сторонники этого подхода полагают, что окружающий человека мир не является чуждым ему, поскольку создается человеком. В ходе сознательной деятельности человек получает субъективный опыт, в том числе и в общении с представителями других культур. В силу субъективности человеческого опыта поведение человека становится непредсказуемым, и на него невозможно каким-либо образом повлиять.

Цель объяснительного подхода заключается в том, чтобы понять и описать, но не предсказать поведение человека. Сторонники объяснительного подхода рассматривают культуру как среду обитания человека, созданную и изменяемую через общение. В этом подходе используются методы антропологии и лингвистики: ролевые игры, включенное наблюдение и др. Основное внимание обычно акцентируется на понимании коммуникационных моделей внутри отдельной культурной группы. В процессе исследований межкультурного общения, основанных на объяснительном подходе, был сделан вывод, что коммуникационные правила той или иной общности людей основываются на культурных ценностях и представлениях этой конкретной группы.

Критический подход включает многие положения объяснительного подхода, но акцент в исследованиях межкультурной коммуникации, проведенных на его основе, делается на изучении условий общения: ситуаций, окружающей обстановки и т.п. Сторонники данного направления интересуются прежде всего историческим контекстом коммуникации. В своих исследованиях они исходят из того, что в общении всегда присутствуют силовые отношения. С этой точки зрения культура рассматривается ими как поле борьбы, место, где многочисленные объяснения и интерпретации культурных явлений собираются вместе и где всегда есть доминирующая сила, которая определяет культурные различия и характер общения. Целью изучения межкультурной коммуникации является объяснение человеческого поведения, а через него - изменение жизни людей. По убеждению сторонников критического подхода, изучение и описание доминирующей в культурных ситуациях силы научит людей ей противостоять и более эффективно организовывать свое общение с другими людьми и культурами.

Основным методом критического подхода является анализ текстов. Поэтому ученые обычно анализируют средства массовой информации (телевизионные передачи, видеоматериалы, публикации в печати), которые, по их мнению, вносят основной вклад в формирование современной культуры. Однако они не вступают в прямые контакты с коммуникантами, не исследуют личностные межкультурные взаимодействия.

История возникновения межкультурной коммуникации свидетельствует, что изначально у изучающих этот предмет не проявлялось активного интереса к теоретическим основам культуры и коммуникации, напротив, они хотели получить конкретные рекомендации и советы для практического общения с представителями других культур. По этой причине процесс изучения межкультурной коммуникации по многим параметрам отличается от других видов обучения. Главное отличие состоит в том, что этот процесс основывается на анализе и интерпретации реальных культурных контактов. Отсюда наиболее эффективным методом как изучения, так и обучения межкультурной коммуникации оказался тренинг, который по сравнению с классическими академическими формами организации учебного процесса в большей степени отвечал специфическим требованиям и трудностям межкультурного обучения благодаря своей близости к практике и интенсивности обучения. В то время как традиционные формы обучения занимались преимущественно общим развитием личности, тренинг был в большей степени ориентирован на практические требования и изучение конкретных ситуаций.

Такого рода ориентация стимулировала возникновение и разработку целой группы прикладных методов, применение которых в учебном процессе позволило сделать изучение межкультурной коммуникации эффективным и целенаправленным. К их числу относятся: биографическая рефлексия, полевое наблюдение, интерактивное моделирование, ролевые игры, самооценка, симуляции.

1. Метод биографической рефлексии предполагает осмысление собственной биографии с целью основ выяснения своей собственной идентичности и форм ее проявления в повседневной жизни.

С помощью анализа биографии и воспроизведения прошлых жизненных ситуаций актуализируются чувства и осознаются события, определившие формирование личности человека. Подобная работа над собственной биографией помогает рефлексировать различные стороны человеческой жизнедеятельности, определять природу ценностных ориентации и интересов и поэтому может применяться при различных методологических подходах. Специфика метода биографической рефлексии заключается в том, что знания и опыт человека, события его жизни выделяются из всех социальных контекстов и подвергаются внимательной оценке. Значение этого метода состоит в том, что занятия по методу биографической рефлексии помогают получить объяснение собственной культурной принадлежности, идентифицировать личные культурные стандарты и раскрыть механизм культурного самовосприятия.

2. Метод интерактивного моделирования ориентирован на сознательное воспроизведение регулярно возникающих различных индивидуальных и групповых ситуаций межкультурного общения. Благодаря этому интеллектуальная и эмоциональная энергия участников процесса обучения направляется на анализ и оценку этих ситуаций. Упрощенный мир интерактивных моделей позволяет участникам лучше, чем в реальной действительности, узнать и изучить способы и виды отношений в межкультурных контактах. Кроме того, ценность метода интерактивного моделирования заключается в том, что он: 1) значительно облегчает начало процесса обучения, поскольку создает более естественную обстановку для знакомства участников; 2) кооперирует и организует участников для совместной деятельности; 3) создает условия для развития более откровенных отношений участников друг к другу; 4) заставляет обращаться к прошлому опыту участников и через это оценивать практические ситуации общения в настоящем.

3. Метод ролевых игр характеризуется исполнением участниками ролей, которые воссоздают часто повторяющиеся ситуации межкультурного общения. Эти роли узнаются, смешиваются и изменяются при их воспроизведении и анализе. Основой метода ролевых игр является игровое переживание в ситуациях «как будто». В таких случаях происходит восприятие скрытых правил и стандартов, которые лежат в основе норм и ценностей чужой культуры и которые отпечатываются в сознании участников обучения. В изучении межкультурных коммуникаций данный метод порождает игровое переживание, благодаря чему глубже познаются интересы взаимодействующих сторон, их формы поведения, развивается способность к восприятию норм и ценностей чужой культуры.

4. Метод самооценки своей целью ставит выделение определенных типов поведения при межкультурном общении и рассмотрение их под соответствующим углом зрения. Эта цель достигается посредством общественных опросов, структурированных наблюдений и тестов. Полученные результаты становятся темами для аналитических дискуссий и обсуждений о типах межкультурного поведения и их результатах в межкультурном общении. При этом речь может идти о различных точках зрения, способностях к коммуникативной деятельности или отдельных аспектах практического поведения.

5. Метод симуляции заключается в искусственном создании конкретных ситуаций межкультурного общения и прогнозировании возможных вариантов и результатов исходя из различных точек зрения и аспектов. Симулятивные ситуации, как правило, являются обобщенным опытом межкультурного общения всех участников процесса межкультурного обучения.

Практика использования рассмотренных методов позволяет сделать вывод, что с их помощью могут сравниваться две или более культуры, акцентировать внимание как на общих трудностях процесса коммуникации, так и на частных случаях межкультурного общения. Использование данных методов в процессе обучения межкультурной коммуникации позволяет подготовить представителей различных культур к эффективным контактам с чужими культурами, научить их понимать своих партнеров по коммуникации и добиваться поставленных целей и результатов.

Этноцентризм - это общая концепция или точ­ка зрения отдельных людей, согласно которой соб­ственный народ, социальный слой, собственная раса или некая собственная группа выдвигается на цент­ральное место как превосходящая все остальные и превалирующая. С понятием «этноцентризм» свя­заны как положительные последствия (в меньшей мере) - например, патриотизм, чувство националь­ного достоинства, так и негативные (в основном) - дискриминация, национализм, шовинизм, сегре­гация.

Этноцентризм свойственен каждой группе, ко­торая является в какой-то степени независимой, са­мостоятельной и сознающей свой идентитет. Этно­центрические позиции «выгодны» самой группе тем, что с их помощью группа определяет свое место среди других групп, укрепляет свой идентитет и сох­раняет свои культурные черты. Однако крайние формы этноцентризма связаны с религиозным фа­натизмом и расизмом и ведут даже к насилию и аг­рессии (Сарессало, 1977, 50-52) (Saressalo).

В концепцию этноцентризма входит и понятие «стереотип». В данном случае это принятые ка­кой-либо группой обобщенные, схематические пред­ставления о других группах, об их культуре и свой­ствах. Стереотипный способ реагирования - это долговременное, стабильное и, несмотря на новый, даже совсем свежий опыт, непреклонное представ­ление о поведенческих чертах других людей или групп, а также твердое мнение о каких-либо органи­зациях или социальных формированиях (ср. Харт-фелд, 1976) (Hartfield). Стереотипы напоминают предубеждения, для них не нужны логические обо­снования, и даже их объективность и правдоподоб­ность не всегда бесспорны (Сарессало, 1977, 50).

Американский социолог Уильям Г. Самнер (1960) (William G. Stunner) изучал возникновение этно-центризма среди первобытных народов и пришел к выводу, что почти каждый из этих народов претен­довал на особое место, «датируя» его еще сотворе­нием мира. Об этом свидетельствует, например, следующая индейская легенда, изложенная М. Херсковичем (1951) (М. Herskovits):

«Чтобы увенчать свою созидательную работу, Бог вылепил из теста три человеческие фигурки и положил их в жаровню. Через какое-то время он с нетерпением вынул из печки первого человечка, наружность которого была слишком светлой и по­тому неприятной. Он был «непропечен» и внутри. Скоро Бог достал второго; этот удался на славу: он был красиво коричневым снаружи и «спелым» внутри. С радостью Бог сделал его основателем индейского рода. Но третий, к сожалению, за это время сильно подгорел и стал совсем черным. Пер­вый персонаж стал основателем белого рода, а по­следний - черного».

Подобные легенды и мифы характерны для пред­рассудков этнической группы. Под предрассудками, по определению американского ученого У. Уивера (1954) (W. Weaver), подразумевают «оценку соци­альных ситуаций на основе заранее освоенных идей и ценностей, без эмпирического доказательства или рационального и логического хода рассуждений». Исходя из мифологического мышления, собственная группа обладает всеми достоинствами; она живет на радость Бога. Характерные черты каждой подобной группы, как говорилось выше, возводятся еще к со­творению мира и являются или даром, или ошибкой создателя. При этом собственная группа, разумеет­ся, причисляется к «избранному народу». Подобный взгляд содержит расовую мотивацию; с ним связана вера в то, что успешная деятельность людей зависит от их биологического качества. Логичный вывод из подобной концепции следующий: определенные люди по своим биологическим расовым качествам изначаль­но якобы более одарены и талантливы, чем другие, совершеннее, как физически, так и психически, и по­этому более годны и способны для руководства и уп­равления миром и для занятия высших социальных позиций в обществе (Э. Асп, 1969) (Asp).