Литературный персонаж, герой. Образы и характеры. Образ, персонаж, литературный тип, лирический герой

Персонаж легко превращается в героя в том случае, если получает индивидуальное, личностное измерение или характер. По Аристотелю, характер соотносится с проявлением направления «воли, каково бы оно ни было».

В современном литературоведении характер - это неповторимая индивидуальность персонажа; его внутренний облик; то есть все то, что делает человека личностью, что отличает его от других людей. Иначе говоря, характер - это тот самый актер, который играет за маской - персонажем. В основе характера находится внутреннее «я» человека, его самость. Характер проявляет образ души со всеми ее поисками и ошибками, надеждами и разочарованиями. Он обозначает многогранность человеческой индивидуальности; раскрывает ее нравственный и духовный потенциал.

Характер может быть простым и сложным. Простой характер отличается цельностью и статичностью. Он наделяет героя незыблемым набором ценностных ориентиров; делает его либо положительным, либо отрицательным. Положительные и отрицательные герои обычно разделяют систему персонажей произведения на две враждующих группировки. Например: патриоты и агрессоры в трагедии Эсхила («Персы»); русские и иностранцы (англичане) в повести Н.С. Лескова «Левша»; «последние» и «множества» в повести А.Г. Малышкина «Падение Дайра».

Простые характеры традиционно объединяются в пары, чаще всего на основе противопоставления (Швабрин - Гринев в «Капитанской дочке» А.С. Пушкина, Жавер - епископ Мириэль в «Отверженных» В. Гюго). Противопоставление заостряет достоинства положительных героев и умаляет заслуги героев отрицательных. Оно возникает не только на этической основе. Его образуют и философские оппозиции (таково противостояние Йозефа Кнехта и Плинио Дезиньори в романе Г. Гессе «Игра в бисер).

Сложный характер проявляет себя в непрестанном поиске, внутренней эволюции. В нем находит выражение многообразие душевной жизни личности. Он открывает как самые светлые, высокие стремления души человеческой, так и самые темные, низменные ее порывы. В сложном характере закладываются, с одной стороны, предпосылки для деградации человека («Ионыч» А.П. Чехова); с другой - возможность его будущего преображения и спасения. Сложный характер очень трудно обозначить в диаде «положительный» и «отрицательный». Как правило, он стоит между этими терминами или, точнее, над ними. В нем сгущается парадоксальность, противоречивость жизни; концентрируется все самое загадочное и странное, что составляет тайну человека. Таковы герои Ф.М. Достоевского Р. Музиля, А. Стриндберга и др.

Структура литературного героя

Литературный герой - персона сложная, многоплановая. Он может жить сразу в нескольких измерениях: объективном, субъективном, божественном, демоническом, книжном (Мастер М.А. Булгакова). Однако в своих отношениях с обществом, природой, другими людьми (всем тем, что противоположно его личности) литературный герой всегда бинарен. Он получает два облика: внутренний и внешний. Он идет двумя путями: интровертирующим и экстраверти-рующим. В аспекте интроверзии герой - это «обдумывающий заранее» (воспользуемся красноречивой терминологией К.Г. Юнга) Прометей. Он живет в мире чувств, грез, мечтаний. В аспекте экстра-верзии литературный герой «действующий, а потом обдумывающий» Эпитемей. Он живет в реальном мире ради его активного освоения.

На создание внешнего облика героя «работает» его портрет, профессия, возраст, история (или прошлое). Портрет наделяет героя лицом и фигурой; преподает ему комплекс отличительных особенностей (толстоту, худобу в рассказе А.П. Чехова «Толстый и тонкий») и ярких, узнаваемых привычек (характерное ранение в шею партизана Левинсона из романа А.И. Фадеева «Разгром»).

Очень часто портрет становится средством психологизации и свидетельствует о некоторых чертах характера. Как, например, в известном портрете Печорина, данного глазами рассказчика, некоего странствующего офицера: «Он (Печорин - П.К.) был среднего роста; стройный тонкий стан его и широкие плечи доказывали крепкое сложение, способное переносить все трудности кочевой жизни <…>. Его походка была небрежна и ленива, но я заметил, что он не размахивал руками - верный признак скрытности характера».

Профессия, призвание, возраст, история героя педалируют процесс социализации. Профессия и призвание дают герою право на общественно полезную деятельность. Возраст определяет потенциальную возможность тех или иных действий. Рассказ о его прошлом, родителях, стране и месте, где он живет, придает герою чувственно осязаемый реализм, историческую конкретность.

Внутренний облик героя складывается из его мировоззрения, этических убеждений, мыслей, привязанностей, веры, высказываний и поступков. Мировоззрение и этические убеждения наделяют героя необходимыми онтологическими и ценностным ориентирами; дают смысл его существованию. Привязанности и мысли намечают многообразную жизнь души. Вера (или отсутствие таковой) определяет присутствие героя в духовном поле, его отношение к Богу и Церкви (в литературе христианских стран). Поступки и высказывания обозначают результаты взаимодействия души и духа.

Весьма важную роль в изображении внутреннего облика героя играет его сознание и самосознание. Герой может не только рассуждать, любить, но и осознавать эмоции, анализировать собственную деятельность, то есть рефлексировать. Художественная рефлексия позволяет писателю выявить личностную самооценку героя; охарактеризовать его отношение к самому себе.

Особенно ярко индивидуальность литературного героя отражается в его имени. С выбора имени начинается бытие героя в литературном произведении. В имени оплотняется его внутренняя жизнь, оформляются психические процессы. Имя дает ключ к характеру человека, кристаллизует определенные качества личности.

Так, например, имя «Эраст», происходящее от слова «эрос», намекает в повести Н.М. Карамзина на чувствительность, страстность и аморальность Лизиного избранника. Имя «Марина» в известном цветаевском стихотворении воссоздает изменчивость и непостоянство лирической героини, которая словно «пена морская». Зато придуманное А. Грином прекрасное имя «Ассоль» отражает музыкальность и внутреннюю гармонию дочери Лонгрена.

В составе философии (у о. Павла Флоренского) «имена - суть категории познания личности». Имена не просто называют, но реально объявляют духовную и физическую сущность человека. Они образуют особые модели личностного бытия, которые становятся общими для каждого носителя определенного имени. Имена предопределяют душевные качества, поступки и даже судьбу человека. Так, условно все Анны имеют общее и типичное в благодати; все Софьи - в мудрости; все Анастасии - в воскресении.

В литературе имя героя также есть духовная норма личностного бытия; устойчивый тип жизни, глубоко обобщающий действительность. Имя соотносит свое внешнее, звукобуквенное начертание с внутренним, глубинным смыслом; предопределяет поступки и характер героя, разворачивает его бытие. Герой раскрывается в тесной связи с общей идеей и образом своего имени. Такова «бедная», несчастная Лиза, Наташа Ростова, Маша Миронова. Каждое личное имя здесь - это особый литературный тип, универсальный путь жизни, свойственный только данному конкретному имени. Например, путь

Лизы - это путь тихого, трогательного бунта против моральных норм, против Бога (хотя Елизавета - «почитающая Бога»). Путь Натальи - это путь простых природных влечений, которые прекрасны в своей естественности. Путь Марии - это путь «золотой середины»: путь служащей госпожи, сочетающей в себе и величавость, и покорность.

Другими словами, имя преобразует «житие» литературного героя, определяет способ движения последнего в житейском море.

Яркую иллюстрацию философии П.А. Флоренского представляет сюжет повести А.Н. Некрасова «Приключения капитана Врунгеля». Яхта «Победа» со знаменитым капитаном (Врунгелем) отправляется в международную регату, организованную Энландским клубом. Врунгель проявляет твердую уверенность в победе и действительно первым приходит к финишу. Но победа достается ему дорогой ценой. Новое имя (две первые буквы отваливаются в начале путешествия и превращают яхту в «Беду») присваивает судну статус обреченного. «Беда» идет к победе через приливы и отливы, пожары и айсберги. Ее задерживает регламент регаты, таможенная полиция, крокодилы и кашалоты. Она подвергается атакам натовского флота и организованной преступности. И все - благодаря второму имени.

>>Учимся быть читателями. О характере литературного героя. О пафосе в художественном произведении

Литературный герой (персонаж) интересен читателю как человек с присущими только ему одному внешностью, внутренним миром, манерой поведения, умением действовать, вступать во взаимоотношения с другими людьми. Все эти качества (свойства) человека составляют характер.

Характер литературного героя (от греч. charaktei отпечаток, признак, отличительная черта) - это образ человека в литературном произведении, созданный с определённой полнотой и наделённый индивидуальными особенностями.

Каков, например, гоголевский Тарас Бульба? Что отличает его от других персонажей повести? С первых же её страниц мы видим бывалого, старого козака, большая часть жизни которого прошла в Запорожской Сечи и военных походах. «Тарас был один из числа коренных, старых полковников: весь был он создан для бранной тревоги и отличался грубой прямотой своего нрава». Эти скупые, но выразительные детали авторской характеристики героя помогают нам представить старого атамана. Дополнением кцортрету служит описание светлицы, убранной «во вкусе того бранного, трудного времени, когда начались разыгрываться схватки и битвы на Украине».

А каковы же поступки Тараса Бульбы? Как ведёт он себя в мирное и военное время?

Всё в жизни Тараса и его семьи подчинено выполнению воинского долга. Только что встретив сыновей, приехавших из бурсы, он говорит им: «Ваша нежба -г чистое поле да добрый конь; вот ваша нежба! А видите вот эту саблю? Вот ваша матерь!» И затем мы узнаём, как Тарас везёт сыновей в Сечь, как заботится о том, чтобы из них вышли добрые казаки.

В наибольшей мере характер героя в художественном произведении проявляется тогда, когда автор изображает его в сложных жизненных ситуациях. Нас глубоко волнует речь Тараса Бульбы о силе товарищества, обращённая к казакам перед трудным боем под городом Дубно: «Нет уз святее товариществ!!!»; «...Породниться родством по душе, а не по крови может один только человек». Мы восхищаемся героическим поведением Тараса во время боя, когда он, забывая о смертельной опасности, подбадривает казаков и всякий раз оказывается там, где труднее всего. Особенно ярко раскрывается характер Тараса Бульбы, проявляются его необыкновенная стойкость и сила духа в страшных испытаниях, выпавших на его долю: когда он сам убивает сына-изменника, когда присутствует при казни Остапа, когда погибает на костре мученической смертью.

Характер литературного героя - это и его мысли, чувства, переживания. Вспомним, с каким настроением ехал Тарас Бульба в Запорожскую Сечь: «Старый Тарас думал о давнем: перед ним проходила его молодость, его лета, его протекшие лета, о которых всегда почти плачет козак, желавший бы, чтобы вся жизнь его была молодость. Он думал о том, кого он встретит на Сечи из своих прежних сотоварищей. Он вычислял, какие уже перемёрли, какие живут ещё. Слеза тихо круглилась на его зенице, и поседевшая голова его уныло понурилась».

Одним из важных средств характеристики литературного героя является его речь. Речь Тараса Бульбы углубляет наше представление о нём как о сильном, решительном атамане, преданном товарище, любящем отце. Так, мы понимаем, как глубоко страдает Тарас, когда, понурив седую голову, говорит о самом наболевшем: «Остап мой, Остап мой!»; «Что бы ни было, пойду разведать, что он: жив ли он? в могиле? или уже и в самой могиле нет его? Разведаю во что бы ни стало!»

Созданию характера в литературном произведении служат и авторские оценки, которые чаще всего выражаются в скрытой форме, но при внимательном чтении их присутствие обнаруживается и в описании портрета, и в изображении поступков, и в раскрытии внутреннего состояния героя. Например, мы чувствуем, как сам автор восхищается могучей, несгибаемой натурой Тараса, описывая его героическую смерть:

«И вспыхнули радостные очи у старого атамана.
- Прощайте, товарищи! - кричал он им сверху. - Вспоминайте меня и будущей же весной прибывайте сюда вновь, да хорошенько погуляйте!..»

Таким образом, характер литературного героя в художественном произведении раскрывается посредством изображения внешних и внутренних его качеств (портрета, поступков, мыслей и переживаний), а также его речи и авторской оценки.

Закрепим новые знания
1. Расскажите о приёмах раскрытия характера героя в художественном произведении. Прокомментируйте приведённые в статье отрывки из текста повести.
2. Выделите в повести «Тарас Бульба» эпизоды, отрывки, характеризующие её героев. Назовите, какие приёмы изображения характера в них использованы.

О пафосе в художественном произведении
Пафос (от греч. pathos - страсть, чувство) в художественной литературе - это возвышенное чувство, страстное воодушевление, приподнятый, торжественный тон повествования. Пафос проявляется только тогда, когда писателя самого глубоко волнует то, что он хочет донести до читателя. Обратимся к отрывку, в котором описывается приезд Тараса Бульбы с сыновьями в Сечь: «Так вот она, Сечь! Вот то гнездо, откуда вылетают все те гордые и крепкие, как львы! Вот откуда разливается воля и казачество на всю Украину!»

Тарас восхищается Сечью, взволнованно говорит о том, что именно Сечь взращивает свободных и сильных духом защитников Украины. Заметьте: все предложения в этом отрывке - восклицательные. Автор использует здесь также метафоры, сравнение, которые помогают ему передать восторженное состояние героя.

Пафос в художественном произведении может передаваться также через прямую характеристику героя: «И это добрый - враг бы не взял его! - вояка! Не Остап, а добрый, добрый также вояка!» Взволнованный тон повествования передаётся читателю и при описании степи в повести. «Чёрт вас возьми, степи, как вы хороши!» - восклицает автор, восхищённый красотой украинской степи. Но особенно возвышенным чувством проникнуты речь Тараса Бульбы о товариществе и сцена его казни.

Закрепим новые знания
1. Что такое пафос?
2. Как он проявляется в художественном произведении?
3. Приведите примеры пафосного изображения событий и героев из повести Гоголя «Тарас Бульба».

Ciмaкoвa Л. А. Література: Підручник для 7 кл. загальноосвітніх навчальних закладів з російською мовою навчання. - К.: Вежа, 2007. 288 с.: іл. - Мова російська.

Прислано читателями из интернет-сайта

В процессе чтения эпического или драматического произведений, будь то повесть, рассказ, роман, очерк, комедия, драма, мы знакомимся с действующими лицами, или персонажами. Их может быть всего два, как в рассказе Чехова «Смерть чиновника», а может быть много, как в «Мертвых душах» Гоголя. Кроме того надо иметь в виду и тех персонажей, которые кем-то упоминаются или о которых говорится. Например, в «Евгении Онегине» вспоминают отца Татьяны Дмитрия Ларина, в первой главе упоминается как приятель Онегина Каверин, а в комедии «Горе от ума» в репликах героев всплывают имена многих, не присутствующих на сцене лиц. Уже при первом чтении действующие лица, или персонажи, очень часто ассоциируются в сознании читателя с определенными характерами, или типами. Эти понятия давно известны историкам и теоретикам литературы. Они встречались в работах исследователей разных эпох – Аристотеля, Дидро, Лессинга, Гегеля, Тэна, Белинского, Переверзева, Поспелова, Бочарова и других авторов, но толкование и употребление их не всегда однозначно, поэтому заслуживает специального объяснения.

Приступая к разговору о характере и характерном, напомним, что каждый человек неповторим и индивидуален. Но в его внешности, манере говорить, ходить, сидеть, смотреть, жестикулировать, как правило, проявляется нечто общее, постоянное, присущее ему и обнаруживающееся в разных ситуациях. О некоторых людях можно сказать: он не идет, а шествует, не говорит, а вещает, не сидит, а восседает. Подобного рода действия, жесты, позы, мимика и являются характерными, т. е. обнаруживающими в конкретном, неповторимом – общее и повторяющееся. Еще Гегель говорил, что «художественный закон характерного» требует, «чтобы все частное и особенное в способе выражения служило определенному выявлению его содержания и составляло необходимое звено в выражении этого содержания… Согласно требованию характерности в произведение искусства должно входить лишь то, что относится к проявлению и выражению именно данного, определенного содержания, ибо ничто не должно быть лишним» (Гегель, Т. 1, 24).

Такого рода качества могут быть обусловлены возрастными особенностями (старый человек ходит иначе, чем юноша), природными данными (есть люди от рождения темпераментные, активные, а есть флегматичные), а главное – действием обстоятельств, определенным положением человека в структуре социального организма и особым складом мышления. Особенно важны последние два момента. В течение нескольких десятилетий в советской науке господствовало убеждение, что человек есть существо социальное («продукт определенных общественных отношений»), а биологические факторы практически не участвуют в формировании личности, характера человека. Такую позицию разделяли не только социологи, но и психологи, в том числе генетики, в числе которых был известный ученый, который говорил, что суждения «о якобы генетической обусловленности духовных и социальных черт личности человека» являются идеологической опасностью (Дубинин, 1989, 419).

Феномен личности получил возможность более объективного исследования после того, как в эту сферу включилась аналитическая психология, которая привлекла внимание к проблемам психики, в том числе к ее бессознательным аспектам. В лоне этой психологии, в первую очередь в работах швейцарского ученого К.Г. Юнга, родилось понятие архетипа, обозначающего разные грани и формы бессознательного, т. е. находящиеся априори в основе индивидуальной психики инстинктивные формы, которые обнаруживаются тогда, когда входят в сознание и проступают в нем как образы, картины, фантазии, как сигналы разного рода – сновидения, ошибочные действия, лишние движения, оговорки, обмолвки, остроты, догадки, озарения, и, конечно же, всякого рода тревожные состояния. По мнению одного из современных психологов, «тревога в значительной степени связана с неосознаваемыми потребностями и элементами ситуации» (Березин, 1994, 195). Среди них выделенные и описанные Юнгом архетипы: анима, анимус, тень, самость, мудрый старик, мудрая старуха, мать, дитя, к которым прибавились и другие, выявленные современными учеными (см.: Эсалнек, 1999, 2006).

Известные русские психологи, обратившиеся к данной проблеме в последние десятилетия, утверждают, что бессознательное не изолируется от социального: «Надсознательные явления представляют собой усвоенные субъектом образцы типичного для данной общности поведения и познания, влияние которых не осознается субъектом и не контролируется им. Эти образцы (например, этнические стереотипы) определяют особенности поведения субъекта как именно представителя данной социальной общности» (Асмолов, 1994, 52). Согласно рассуждениям еще одного ученого, «неосознанные явления обладают мотивационным действием, связаны с необходимостью выработки внутренних ценностей-ориентиров в определенном социальном пространстве» (Файвишевский, 1994, 131). Эти суждения свидетельствуют, что в формировании характера человека участвуют разные факторы, а сам характер как проявление и показатель внутренней сущности становится предметом внимания и исследования психологов, художников и искусствоведов.

Понятия тип и типичность, по-видимому, очень близки по значению к понятиям «характер» и «характерность», но подчеркивают большую степень обобщенности, концентрированности того или иного качества в человеке или персонаже. Например, флегматичных, пассивных, не инициативных людей вокруг нас предостаточно, но в поведении таких, как Илья Ильич Обломов, эти качества проступают с такой обнаженностью, что о присущем ему складе жизни сам автор романа «Обломов» И.А. Гончаров говорит как об обломовщине, придавая этому слову и соответствующему явлению обобщающий смысл. В том же духе можно говорить о Чичикове и чичиковщине, Хлестакове и хлестаковщине.

От слова «тип» образовано понятие типизация, которое означает процесс создания отдельного героя или целой картины, которые, будучи неповторимыми, являются в то же время обобщенными. Признавая типизацию внутренней потребностью и законом искусства, и писатели, и ученые утверждают, что типическое само по себе редко присутствует в жизни в том виде, в каком оно нужно искусству. «В жизни редко встречаешь чистые, беспримесные типы», – замечал И.С. Тургенев. «Писатели большей частью стараются брать типы общества и представлять их образно и художественно – типы, чрезвычайно редко встречающиеся в действительности целиком… в действительности типичность лиц как бы разбавлена водой», – считал Ф.М. Достоевский. Поэтому писатели – люди весьма наблюдательные и способные к анализу окружающих лиц и обобщению того, что они увидели в разных индивидах. Но еще важнее, что они люди творческие, т. е. умеющие творить новый мир, воссоздавать ситуации, в которых действуют вымышленные герои, созданные фантазией художника, демонстрирующие своим поведением и складом мысли общие и существенные тенденции в жизни той или иной среды или отдельных субъектов. К ним относится и понятие образа.

Данное понятие тоже имеет свою историю, правда, не столь длительную, как тип и характер. Понятие характера присутствует и обосновывается уже в «Поэтике» Аристотеля, там же неоднократно используется слово «изображение», но еще нет обоснования понятия образа. Серьезное научное объяснение понятие образ получает у Гегеля в связи с постановкой вопроса о сущности искусства и его отличии от природы и от научной деятельности. Отметив, что «всеобщая потребность в искусстве проистекает из разумного стремления духовно осознать внутренний и внешний мир, представив его как предмет, в котором он узнает свое собственное «Я» и стремясь показать различие научного и художественного познания жизни, Гегель пишет: «Интеллект направлен на отыскание всеобщего, закона, мысли и понятия предмета. Покидая предмет в его непосредственной единичности, интеллект преобразует, превращает его из чувственно-конкретного объекта в нечто существенно иное, абстрактное, мыслимое. Этого не делает искусство, и тем оно отличается от науки. Художественное произведение остается внешним объектом, непосредственно определенным и чувственно единичным со стороны своего цвета, формы, звука… В отличие от непосредственного существования предметов природы чувственное в художественном произведении возводится созерцанием в чистую видимость… Эта видимость чувственности выступает как образ… Чувственные образы и звуки выступают в искусстве не только ради своего непосредственного выявления, а с тем, чтобы в этой форме удовлетворить высшие духовные интересы. Таким образом чувственное в искусстве одухотворяется, т. к. духовное получает в нем чувственную форму» (Гегель, т. 1, 38, 44–45). В данном суждении по существу впервые высказана мысль о том, что наука имеет дело с законами и понятиями, а искусство – с чувственно воспринимаемыми явлениями, т. е. образами. Эта мысль будет выражена и у большинства последующих исследователей (Гачев Г.Д., Гей Н.К.).

В данном контексте понятие образа возникает в связи с размышлениями о структуре эпического и драматического произведения и ассоциируется прежде всего с персонажем, а в качестве образов-персонажей выступают как бы реальные лица, хотя и вымышленные художником. Если в роли персонажей оказываются животные, птицы, растения, то они олицетворяют собой людей или отдельные их свойства. Поэтому в баснях и сказках при изображении повадок животных (хитрость лисиц, любопытство и глупость мартышек, жадность волков, трусость зайцев и т. п.) передаются привычки и особенности поведения, характерные для мира человеческих отношений и тем самым создается образно-иносказательная картина людских слабостей, вызывающих ироническое отношение.

Когда говорят о собирательных образах: образ России, образ народа, образ города, образ войны, то надо иметь в виду, что представление о городе или стране (в «Войне и мире», «Ревизоре», «Грозе») складывается из впечатлений, которые рождаются при восприятии отдельных персонажей, составляющих население города или страны, а также атмосферы, которая создается теми же персонажами, а затем эти впечатления суммируются и обобщаются читателями. При этом образ часто отождествляется с характером и заменяет его, например, в тех случаях, когда говорят: образ Базарова, имея в виду характер Базарова, или образ Безухова, подразумевая характер его. Такая замена возможна и допустима, потому что говоря об образах Базарова или Безухова, имеют в виду конкретность изображенного героя и в то же время обобщенность, присущие поведению и облику и того, и другого героя. Однако подобная замена понятий в ходе литературоведческого анализа не всегда оправдана, поскольку помимо обобщенности, присущей любому герою истинно художественного произведения, образ является созданием художника, изображен им с помощью художественных средств. Для живописца такими средствами являются карандаш, акварель, гуашь, масло, холст, бумага, картон, для скульптора – гипс, камень, мрамор, дерево, для писателя – слово, с помощью которого воссоздаются поступки героев, их внешний облик, окружающая среда и сами высказывания. Об этом пойдет речь в следующих параграфах.

Понятие образа подчас употребляется для обозначения отдельной детали, присутствующей в тексте, – портретной, пейзажной, словесной. Такие детали («верхняя губка» княгини Болконской; картины природы в разные времена года у Пушкина или кавказский пейзаж у Лермонтова) заслуживают названия образных, потому что они составляют неотъемлемый компонент в структуре произведения и, значит, «работают» на создание образной системы в целом, будучи при этом сами по себе необыкновенно выразительными. Понятие образности употребляют и для обозначения собственно словесных особенностей, таких как троп, эпитет, метафора и т. п.

Кратко резюмируя размышления о соотношении понятий персонаж, характер, образ, можно сказать, что они обозначают три стороны одного и того же явления и потому составляют некую целостность. При этом персонаж со всеми своими особенностями непосредственно воспринимается при чтении произведения и, как правило, возникает в воображении с той или иной долей конкретности. Характер-образ складывается в сознании читателей в результате осмысления ими поведения, внешности персонажа, а также обстановки, которая его окружает или которую он сам создает. Говоря о персонажах-характерах, мы как бы находимся в сфере плана содержания, который, однако, требует дальнейшего уточнения и разъяснения.

Персонаж (от французского personage - личность, лицо) - действующее лицо художественного произведения. Как правило, персонаж принимает активное участие в развитии действия, но о нем также может рассказывать автор или кто-нибудь из литературных героев. Персонажи бывают главные и второстепенные. В некоторых произведениях основное внимание уделяется одному персонажу, в других внимание писателя привлекает целый ряд персонажей.

Характер (от греческого character - черта, особенность) - образ человека в литературном произведении, который соединяет в себе общее, повторяющееся и индивидуальное, неповторимое. Через характер раскрывается авторский взгляд на мир и человека. Принципы и приемы создания характера отличаются в зависимости от трагических, сатирических и других способов изображения жизни, от литературного рода произведения и жанра.

Следует отличать литературный характер от характера в жизни. Создавая характер, писатель может отражать и черты реального, исторического человека. Но он неизбежно использует вымысел, «домысливает» прототип, даже если его герой - историческое лицо.

«Персонаж» и «характер» - понятия не тождественные. Литература ориентирована на создание характеров, которые часто вызывают споры, воспринимаются критиками и читателями неоднозначно. Поэтому в одном и том же персонаже можно увидеть разные характеры. Кроме того, в системе образов литературного произведения персонажей, как правило, гораздо больше, чем характеров. Далеко не каждый персонаж - характер, некоторые персонажи выполняют только сюжетную роль. Как правило, не являются характерами второстепенные герои произведения. Тип - обобщенный художественный образ, наиболее возможный, характерный для определенной общественной среды. Тип - это такой характер, в котором содержится социальное обобщение. Прототип – это реальный человек, послуживший автору натурой для создания образа литературного героя. Это может быть конкретная историческая или современная автору произведения личность, которая послужила ему первоосновой при создании литературного образа человека, типа - героя.

Лирический герой – образ героя в лирическом произведении, переживания, мысли, чувства которого отражают авторское мировосприятие; это художественный «двойник» автора, имеющий свой внутренний мир, свою судьбу. Это не автобиографический образ, хотя и воплощает в себе духовный мир автора.

Система образов - совокупность художественных образов литературного произведения. Система образов включает в себя не только образы персонажей, но и образы-детали, образы-символы и т. д.

Портрет персонажа – это описание его внешности: лица, фигуры, в их статике или динамике (выражение лица, особенно глаз, мимика, жесты, походка); костюм персонажа – часть его портрета. Важная функция портрета – раскрытие характера персонажа. Выражение лица (и особенно глаз), мимика, жесты, позы, т.е. невербальное поведение, нередко свидетельствует о переживаемых персонажем чувствах.

10. Виды и система персонажей.

Персонаж (фр. personnage, от лат. persona – особа, лицо, маска) – вид художественного образа, субъект действия, переживания, высказывания в произведении. В том же значении в современном литературоведении используются словосочетания литературный герой, действующее лицо (преимущественно в драме, где список лиц традиционно следует за названием пьесы). В данном синонимическом ряду слово персонаж – наиболее нейтральное, его этимология (persona – маска, которую надевал актер в античном театре) мало ощутима. Героем (от греч. heros – полубог, обожествленный человек) в некоторых контекстах неловко называть того, кто лишен героических черт. Понятие персонажа (героя, действующего лица) – важнейшее при анализе эпических и драматических произведений, где именно персонажи, образующие определенную систему, и сюжет (т.е. система, ход событий) составляют основу предметного мира. В эпосе героем может быть и повествователь (рассказчик), если он участвует в сюжете (Гринев в "Капитанской дочке" Пушкина) В лирике же, воссоздающей прежде всего внутренний мир человека, персонажи (если они есть) изображаются пунктирно, фрагментарно, а главное – в неразрывной связи с переживаниями лирического субъекта (например, воображаемый собеседник в стихотворении М. Цветаевой "Попытка ревности"). Иллюзия собственной жизни персонажей в лирике (по сравнению с эпосом и драмой) резко ослабевает.

Чаще всего литературный персонаж – это человек. Степень конкретности его изображения может быть очень разной и зависит от многих причин. Он может занимать в системе персонажей разное место и, соответственно, быть нарисован в полный рост или представлен через немногие детали.

Но в рамках эпизода в центре внимания часто оказывается именно эпизодическое лицо. Сам выбор героя в сильной степени зависит от жанра; можно говорить о «жанровых героях» в традиционалистской литературе. Так, в эпопее герой, по Н. Буало, должен быть благородным и по происхождению, и по характеру, но при этом быть правдоподобным.

Структура образа в эпических произведениях иная, чем в драме. Принципы и приемы изображения определяются замыслом произведения, творческим методом писателя: о второстепенном персонаже реалистической повести в биографическом, социальном плане сообщено больше, чем о главном герое модернистского романа. Наряду с людьми в произведении могут действовать и разговаривать животные, растения, вещи, природные стихии, фантастические существа, роботы («Лягушка-путешественница» В.М.Гаршина, "Маугли" Р. Киплинга, "Человек-амфибия" А. Беляева).

Есть жанры, виды литературы, в которых такие антропоморфные персонажи обязательны или очень вероятны: сказка, басня, баллада, анималистская литература, научная фантастика и др.

Персонажную сферу литературы составляют не только отдельные субъекты, но и собирательные герои (их прообраз – хор в античной драме). Интерес к проблемам народности, социальной психологии, в частности к психологии толпы, стимулировал в XIX– XX вв. развитие данного ракурса изображения, введение в сюжет массовых сцен (рабочая слободка в романе М. Горького "Мать"). Близки к собирательным групповые персонажи, где число лиц ограничено и обычно они названы по имени (семь «временно-обязанных» мужиков в поэме Н.А.Некрасова «Кому на Руси жить хорошо»).

В большинстве произведений есть внесценические персонажи, расширяющие его пространственно-временные рамки и укрупняющие ситуацию («Мизантроп» Мольера, «Горе от ума» Грибоедова). Это понятие применяется не только к драме но и к эпосу, где аналогом сцены можно считать прямое (т.е. данное не в пересказе какого-то героя) изображение лиц. Так, в рассказе Чехова «Хамелеон» к внесценическим лицам относятся генерал и его брат – любители собак разных пород. Есть произведения, где внесценический герой является главным. Такова пьеса М. Булгакова «Александр Пушкин (Последние дни)», действие которой происходит после гибели поэта.

Еще один вид персонажа – заимствованный, т.е. взятый из произведений других писателей и обычно носящий то же имя. Такие герои естественны, если заимствовался сюжет (Федра и Ипполит в трагедиях «Ипполит» Еврипида, «Федра» Сенеки, «Федра» Расина). Но известный читателю герой (а к неизвестным в подобных случаях не обращаются) может вводиться в новый ансамбль персонажей, в новый сюжет (Молчалин в цикле Салтыкова-Щедрина «В среде умеренности и аккуратности», Чичиков, Ноздрев и другие герои «Мертвых душ» в «Похождениях Чичикова» Булгакова). В подобных случаях заимствование персонажа, с одной стороны, обнажает условность искусства, с с другой – способствует семиотической насыщенности изображения и его лаконизму: ведь имена «чужих» героев, как правило, давно стали нарицательными, автору не нужно их как-то характеризовать.

Можно выделить и другие виды персонажей. Напр., вводится двойник, чье фантомное существование порождено раздвоенностью сознания героя (традиция, имеющая глубокие корни в мифологии, религии): таковы черт Ивана Карамазова у Достоевского, черный монах в одноименном рассказе Чехова. Не менее условен древний мотив превращения, метаморфозы героя («Человек-невидимка» Г.Уэллса, «Клоп» Маяковского, «Собачье сердце» Булгакова).

Система персонажей

Как и любая система, персонажная сфера произведения характеризуется через составляющие ее элементы (персонажи) и структуру – "относительно устойчивый способ (закон) связи элементов". Статус персонажа тот или иной образ получает именно как элемент системы, часть целого, что особенно хорошо видно при сопоставлении образов животных, растений, вещей в различных произведениях.

В произведениях жизнеподобного стиля нередко в персонажный ряд вводятся высшие животные, в которых, в устойчивых традициях анималистики, подчеркивается то, что сближает их с человеком.

Для образования системы персонажей необходимы как минимум два субъекта; их эквивалентом может быть раздвоение героя (напр., в миниатюре Д. Хармса из цикла "Случаи" – Семен Семенович в очках и без очков). На ранних стадиях повествовательного искусства число персонажей и связи между ними определялись, прежде всего, логикой развития сюжета. "Единый герой примитивной сказки некогда потребовал своей антитезы, противоборствующего героя; еще позже явилась мысль о героине как поводе для этой борьбы – и число три надолго стало сакральным числом повествовательной композиции". Вокруг главных героев группируются второстепенные, участвующие в борьбе на той или другой стороне (важнейшее свойство структуры – иерархичность). При этом разнообразие конкретных персонажей в архаических сюжетных жанрах поддается классификации. Многочисленность действующих лиц русской волшебной сказки ("Там чудеса: там леший бродит, / Русалка на ветвях сидит...") В.Я. Пропп свел к семи инвариантам, на основании выполняемых ими сюжетных функций (отлучка, запрет, нарушение и т. д. – всего 31 функция, по подсчетам ученого). В эту "семиперсонажную" схему вошли вредитель, даритель, помощник, царевна (искомый персонаж) и ее отец, отправитель, герой, ложный герой.

В древнегреческом театре число актеров, одновременно находившихся на сцене, увеличивалось постепенно. Доэсхиловская трагедия представляла собой песнь хора, к которому Феспид присоединил одного актера-декламатора, периодически покидавшего сцену и возвращавшегося с сообщениями о новых событиях. "...Эсхил первый ввел двух вместо одного; он же уменьшил партии хора и на первое место поставил диалог, а Софокл ввел трех актеров и декорации". Так установился обычай исполнения пьесы тремя актерами (каждый мог играть несколько ролей), соблюдавшийся и римлянами. Нововведение Эсхила создало "предпосылку для изображения столкновения между двумя сторонами"; присутствие же третьего актера включало в действие второстепенных лиц.

Сюжетные связи между персонажами могут быть очень сложными, разветвленными. По некоторым подсчетам, в "Войне и мире" Толстого – около шестисот действующих лиц. Появление очередного персонажа в большинстве случаев мотивировано сюжетом.

Чаще всего сюжетные роли героев более или менее соответствуют их значимости как характеров. Обычно главные герои произведений, через которых раскрывается творческая концепция, занимают центральное положение и в сюжете. Автор выстраивает цепь событий, руководствуясь своей иерархией характеров. При этом для понимания главного героя (героев) могут играть большую роль второстепенные персонажи, оттеняющие различные свойства его характера; в результате возникает целая система параллелей и противопоставлений.

Однако между местом героя в сюжете произведения и в иерархии характеров могут быть и существенные диспропорции. В "Венецианском купце" Шекспира Шейлок намного превосходит – по оригинальности типа, потенциалу многозначности образа – своего должника Антонио, как и остальных лиц.

Неучастие персонажа в основном действии – нередко знак его важности как выразителя общественного мнения, авторского резонера. В реалистических произведениях, с их вниманием к социально-историческим обстоятельствам, такие лица и воплощают обычно эти обстоятельства, помогая понять мотивы поступков главных героев. В "Грозе" Островского не участвующие в интриге пьесы Феклуша и Кулигин представляют два полюса духовной жизни города Калинова. По мнению Добролюбова, без так называемых "ненужных" лиц в "Грозе" "мы не можем понять лица героини и легко можем исказить смысл всей пьесы...". Свобода драматурга-реалиста в построении системы персонажей особенно очевидна на фоне классицистического правила единства действия.

Собирательные образы – примета стиля многих произведений ранней советской литературы ("Железный поток" А. Серафимовича, "Мистерия-буфф" В. Маяковского). Часто этот прием был данью моде, исполнением «социального заказа», в связи со своеобразной сакрализацией темы народа.

"Язык" жанровых канонов литературы прошлого вызывает радость узнавания. Этот "язык" включает устойчивый ансамбль персонажей, носящих традиционные (часто "говорящие") имена. Изучение систем персонажей в аспекте исторической поэтики, их знаковости, очень яркой в некоторых жанрах (комедия дель арте,мистерия,моралите, рыцарский, пасторальный, готический романы), подготавливает и к более глубокому восприятию современной литературы, изощренно и широко использующей накопленное культурой богатство.

10. Сознание и самосознание персонажа.

11. Психологизм в литературе как способность проникать во внутренний мир человека.

Психологизм и его формы

В любом художественном произведении писатель так или иначе говорит читателю о чувствах, переживаниях человека. Но степень проникновения во внутренний мир личности бывает разная. Писатель может только фиксировать какое-либо чувство персонажа («он испугался»), не показывая при этом глубину, оттенки этого чувства, причины, вызвавшие его. Такое изображение чувств персонажа нельзя считать психологическим анализом. Глубокое проникновение во внутренний мир героя, подробное описание, анализ различных состояний его души, внимание к оттенкам переживаний называется психологическим анализом в литературе (часто его называют просто психологизмом). Психологический анализ появляется в западноевропейской литературе во второй половине XVIII века (эпоха сентиментализма, когда особенно популярны эпистолярные и дневниковые формы. В начале ХХ века в работах З. Фрейда и К. Юнга разрабатываются основы глубинной психологии личности, открывается сознательное и бессознательное начало. Эти открытия не могли не повлиять на литературу, в частности на творчество Д. Джойса и М. Пруста.

В первую очередь о психологизме говорят при анализе эпического произведения, поскольку именно здесь у писателя больше всего средств изображения внутреннего мира героя. Наряду с прямыми высказываниями персонажей здесь есть речь повествователя, и можно прокомментировать ту или иную реплику героя, его поступок, раскрыть истинные мотивы его поведения. Такая форма психологизма называется суммарно обозначающей.

В тех случаях, когда писатель изображает только особенности поведения, речи, мимики, внешности героя. Это косвенный психологизм, поскольку внутренний мир героя показан не непосредственно, а через внешние симптомы, которые могут быть не всегда однозначно интерпретированы. К приемам косвенного психологизма относятся различные детали портрета, пейзажа, интерьера и др. К приемам психологизма относится также и умолчание. Подробно анализируя поведение персонажа, писатель в какой-то момент вообще ничего не говорит о переживаниях героя и тем самым заставляет читателя самого проводить психологический анализ.

Когда же писатель показывает героя «изнутри», как бы проникая в сознание, душу, непосредственно показывая, что происходит с ним в тот или иной момент. Такой тип психологизма называется прямым. К формам прямого психологизма может быть отнесена речь героя (прямая: устная и письменная; косвенная; внутренний монолог), его сны.

Когда показано развернутое размышление героя, естественное, искреннее, спонтанное, возникает внутренний монолог, в котором сохраняется речевая манера персонажа. Герой размышляет о том, что его особенно волнует, интересует, когда ему нужно принять какое-то важное решение. Выявляются основные темы, проблемы внутренних монологов того или иного персонажа. Мысли подчиняются внутренней логике персонажа, поэтому можно проследить, как он пришел к тому или иному решению, умозаключению. Такой прием был назван Н.Г. Чернышевским диалектикой душ.

От внутреннего монолога следует отличать поток сознания, когда мысли и переживания героя хаотичны, никак не упорядочены, логическая связь совершенно отсутствует, связь здесь ассоциативная. Этот термин был введен У. Джемсом, наиболее яркие примеры его использования можно видеть в романе Д. Джойса «Улисс», М. Пруста «В поисках утраченного времени». Считается, что этот прием открывает Толстой, используя его в особых случаях, когда герой находится в полусне, полубреду. В «Преступлении и наказании» Достоевского сны Раскольникова помогают понять изменение его психологического состояния на протяжении романа. Сначала ему снится сон про лошадь, что является предупреждением: Раскольников не сверхчеловек, он способен проявить сочувствие. Мысль, символически выраженная во сне, развивается Раскольником наяву.

В лирике герой непосредственно выражает свои чувства и переживания. Но лирика субъективна, мы видим только одну точку зрения, один взгляд, зато герой может очень подробно и искренне рассказать о своих переживаниях. Но в лирике чувства героя нередко обозначены метафорически.

В драматическом произведении состояние персонажа раскрывается в первую очередь в его монологах, которые напоминают лирические высказывания. Однако в драме XIX–XX вв. писатель обращает внимание на мимику, жесты персонажа, фиксирует оттенки интонации персонажей.

СОЗНАНИЕ И САМОСОЗНАНИЕ ПЕРСОНАЖА. ПСИХОЛОГИЗМ

Персонаж обладает определенной структурой, в которой различимы внутреннее и внешнее. Его изображение слагается из ряда компонентов, выявляющих как внутренний мир человека, так и его внешний облик. Начнем с первого: с воссоздания литературой человеческого сознания.

Христианское средневековье, сформировавшее представление о ценности «сокровенного человека», привнесло во внутренний мир героев литературы много нового. Были открыты сложность и противоречивость человеческой и обозначена возможность ее преображения на путях веры и подражания Христу.

Интерес к сложности внутреннего мира человека, к переплетению различных умонастроений и импульсов, к смене душевных состояний упрочился на протяжении последних трех-четырех столетий. Своего максимума психологизм достиг в творчестве Л.Н. Толстого и Ф.М. Достоевского, которые художественно освоили так называемую «диалектику души». В их романах и повестях с небывалой полнотой и конкретностью воспроизведены процессы формирования мыслей, чувств, намерений человека, их переплетение и взаимодействие, порой причудливое. По мысли М.М. Бахтина, художественной доминантой романов Ф.М. Достоевского явилось самосознание героя-идеолога, который «фигурирует не как человек жизни, а как субъект сознания и мечты», пребывающий в «подполье»: «видение автора направлено именно на его самосознание и на безысходную незавершимость, дурную бесконечность этого самосознания».

Психологизм Толстого и Достоевского - это художественное выражение пристального интереса к текучести сознания, к всевозможным сдвигам во внутренней жизни человека, к глубинным пластам его личности. Освоение самосознания и «диалектики души» - одно из замечательных открытий в области литературного творчества.

Арсенал художественных средств освоения внутренней жизни человека весьма богат. Здесь и описания его впечатлений от окружающего, и компактные обозначения того, что творится в душе героя, и пространные характеристики его переживаний, и внутренние монологи персонажей, и, наконец, изображение сновидений и галлюцинаций, которые выявляют бессознательное в человеке, его подсознание - то, что прячется в глубинах психики и неведомо ему самому.

Интенсивное становление и широкое упрочение психологизма в литературе XIX–XX вв. имеет глубокие культурно-исторические предпосылки. Оно связано прежде всего с активизацией самосознания человека Нового времени. Современная философия различает сознание, «которое само себя осуществляет», и «сознание, изучающее себя». Последнее и именуют самосознанием. Самосознание реализуется главным образом в виде рефлексии, составляющей «акт возвращения к себе». Вместе с тем неотъемлемым, универсальным свойством человеческой жизни является «примат сознания о чем-то над самопознанием», а потому рефлексии подобает знать свои границы и иметь определенные рамки. Активизация и нарастание рефлексии у людей Нового времени связаны с небывало острым переживанием разлада человека с самим собой и всем окружающим, а то и тотальным отчуждением от него.

С максимальной жесткостью, негативно по сути оценивается уединенное сознание в «Записках из подполья» Ф.М. Достоевского. Здесь рефлексия предстает как удел «антигероя», существа слабого, жалкого, озлобленного, стремящегося «ускользнуть» от правдивой самооценки, мечущегося между несдержанными рассказами о своих «позорах» и попытками самооправдания. Не случайно герой признается в особой остроге наслаждения, доставляемого мучительным самоанализом.

На содержательные функции психологизма в литературе (наряду с приведенными словами Гегеля) проливают свет бахтинские суждения о сущности самосознания. Позитивно значимое переживание ученый увязывал с тем, что назвал «нравственным рефлексом» и характеризовал как «след» смысла в бытии: «Переживание как нечто определенное <...> направлено на некий смысл, предмет, состояние, но не на самого себя». Подобного рода движениям души Бахтин противопоставлял переживания болезненные, ведущие человека в тупик раздвоенности, которые он назвал «саморефлексом». Этот саморефлекс порождает то, «чего быть не должно»: «дурную и разорванную субъективность», которая связана с болезненной жаждой «самовозвышения» и боязливой «оглядкой» на мнение о себе окружающих.

Конкурс Копирайта -К2
Слово «герой» («heros» - греч.) означает полубог или обожествленный человек.
У древних греков героями были либо полукровки (один из родителей бог, второй – человек), либо выдающиеся мужи, которые прославились своими деяниями, например, военными подвигами или путешествиями. Но, по любому, звание героя давало человеку массу преимуществ. Ему поклонялись, в честь него слагали стихи и прочие песни. Постепенно-постепенно понятие «герой» перекочевало в литературу, где и застряло до наших дней.
Теперь в нашем понимании героем может быть как «муж благородный», так и «негодный», если он действует в рамках художественного произведения.

С термином «герой» соседствует термин «персонаж», и часто эти термины воспринимаются как синонимы.
Персоной в Древнем Риме называли маску, которую актер надевал перед выступлением – трагическую или комическую.

Герой и персонаж – это далеко не одно то же.

ЛИТЕРАТУРНЫЙ ГЕРОЙ - это выразитель сюжетного действия, которое вскрывает содержание произведения.

ПЕРСОНАЖ – это любое действующее лицо в произведении.

Слово «персонаж» характерно тем, что не несет в себе никаких дополнительных значений.
Взять, например, термин «действующее лицо». Сразу видно, что оно – должно действовать= совершать поступки, и тогда под это определение не подходит целая куча героев. Начиная от папы ПеппиДлинныйЧулок, мифического капитана дальнего плавания, и кончая народом в «Борисе Годунове», который, как всегда, «безмолвствует».
Эмоционально-оценочная окраска термина «герой» подразумевает исключительно положительные качества=героизм\геройство. И тогда под это определение не попадет еще больше народу. Ну как, скажем, назвать героем Чичикова или Гобсека?
И вот литературоведы с филологами бьются – кого же называть «героем», а кого «персонажем»?
Кто победит, время покажет. А пока мы будем считать по-простому.

Герой – это важное для выражения идеи произведения действующее лицо. А персонажи – это все остальные.

Чуть попозже поговорим о системе персонажей в художественном произведении, там будет речь о главных (героях) и второстепенных (персонажах).

Cейчас отметим еще пару определений.

ЛИРИЧЕСКИЙ ГЕРОЙ
Понятие лирический герой впервые было сформулировано Ю.Н. Тыняновым в 1921 году применительно к творчеству А.А. Блока.
Лирический герой - образ героя в лирическом произведении, переживания, чувства, мысли которого отражают авторское мировосприятие.
Лирический герой - не автобиографический образ автора.
Нельзя говорить «лирический персонаж» - только «лирический герой».

ОБРАЗ ГЕРОЯ - это художественное обобщение человеческих свойств, черт характера в индивидуальном облике героя.

ЛИТЕРАТУРНЫЙ ТИП - это обобщенный образ человеческой индивидуальности, наиболее характерной для определенной общественной среды в определенное время. В нем соединяются две стороны - индивидуальное (единичное) и общее.
Типическое - не означает усредненное. Тип концентрирует в себе все наиболее яркое, характерное для целой группы людей - социальной, национальной, возрастной и т.д. Например, тип тургеневской девушки или дамы бальзаковского возраста.

ПЕРСОНАЖ И ХАРАКТЕР

В современном литературоведении характер – это неповторимая индивидуальность персонажа, его внутренний облик, то есть то, что отличает его от других людей.

Характер состоит из многообразных черт и качеств, которые соединяются неслучайно. В каждом характере есть главная, доминирующая черта.

Характер может быть простым и сложным.
Простой характер отличается цельностью и статичностью. Герой либо положительный, либо отрицательный.
Простые характеры традиционно объединяются в пары, чаще всего на основе противопоставления «плохой» - «хороший». Противопоставление заостряет достоинства положительных героев и умаляет заслуги героев отрицательных. Пример – Швабрин и Гринев в «Капитанской дочке»
Сложный характер - это постоянный поиск героя самого себя, духовная эволюция героя и пр.
Сложный характер очень трудно обозначить «положительным» или «отрицательным». В нем присутствует противоречивость и парадоксальность. Как в капитане Жеглове, который чуть было не упек бедного Груздева в тюрьму, но с легкостью отдал продуктовые карточки соседке Шарапова.

СТРУКТУРА ЛИТЕРАТУРНОГО ГЕРОЯ

Литературный герой – персона сложная и многоплановая. Имеет два облика – внешний и внутренний.

На создание внешнего облика героя работают:

ПОРТРЕТ. Это лицо, фигура, отличительные особенности телосложения (например, горб у Квазимодо или уши у Каренина).

ОДЕЖДА, которая тоже может отражать определенные черты характера героя.

РЕЧЬ, особенности которой характеризуют героя не меньше, чем его внешность.

ВОЗРАСТ, который определяет потенциальную возможность тех или иных действий.

ПРОФЕССИЯ, которая показывает степень социализации героя, определяет его положение в обществе.

ИСТОРИЯ ЖИЗНИ. Сведения о происхождении героя, его родителях\родственниках, стране и месте, где он живет, придает герою чувственно осязаемый реализм, историческую конкретность.

Внутренний облик героя складывается из:

МИРОВОЗЗРЕНИЯ И ЭТИЧЕСКИХ УБЕЖДЕНИЙ, которые наделяют героя ценностными ориентирами, дают смысл его существованию.

МЫСЛЕЙ И ПРИВЯЗАННОСТЕЙ, которые намечают многообразную жизнь души героя.

ВЕРЫ (или отсутствие таковой), которая определяет присутствие героя в духовном поле, его отношение к Богу и Церкви.

ВЫСКАЗЫВАНИЙ И ПОСТУПКОВ, которые обозначают результаты взаимодействия души и духа героя.
Герой может не только рассуждать, любить, но и осознавать эмоции, анализировать собственную деятельность, то есть рефлексировать. Художественная рефлексия позволяет автору выявить личностную самооценку героя, охарактеризовать его отношение к самому себе.

РАЗРАБОТКА ПЕРСОНАЖА

Итак, персонаж – это вымышленное одушевленное лицо, обладающее определенным характером и уникальными внешними данными. Автор эти данные должен придумать и убедительно донести до читателя.
Если автор этого не делает, читатель воспринимает персонажа как картонного и не включается в его переживания.

Разработка персонажа - процесс достаточно трудоемкий и требует навыка.
Самый действенный способ – это выписать на отдельный лист бумаги все качества личности вашего персонажа, которые вы хотите предъявить читателю. Прямо по пунктам.
Первый пункт – внешность героя (толстый, худой, блондин, брюнет и т.п.). Второй пункт – возраст. Третий – образование и профессия.
Обязательно ответьте (прежде всего, себе самому) на вопросы:
- как персонаж относится к другим людям? (общителен\замкнут, чуток\черств, уважителен\груб)
- как персонаж относится к своему труду? (трудолюбив\ленив, склонен к творчеству\к рутине, ответственен\безответственен, инициативен\пассивен)
- как персонаж относится к самому себе? (имеет чувство собственного достоинства, самокритичен, горд, скромен, нагл, тщеславен, заносчив, обидчив, застенчив, эгоистичен)
- как персонаж относится к своим вещам? (аккуратен\неряшлив, бережен к вещам\небрежен)
Подбор вопросов не случаен. Ответы на них дадут ПОЛНОЕ представление о личности персонажа.
Ответы лучше записать и держать их перед глазами в течение всей работы над произведением.
Что это даст? Даже если в произведении вы не будете упоминать о ВСЕХ КАЧЕСТВАХ личности (для второстепенных и эпизодических персонажей это делать не рационально), то все равно, ПОЛНОЕ понимание автором своих героев передастся читателю и сделает их образы объемными.

В создании\раскрытии образов персонажей огромную роль играет ХУДОЖЕСТВЕННАЯ ДЕТАЛЬ.

Художественная деталь - это подробность, которую автор наделил значимой смысловой и эмоциональной нагрузкой.
Яркая деталь заменяет целые описательные фрагменты, отсекает лишние и заслоняющие суть дела подробности.
Выразительная, удачно найденная деталь - свидетельство мастерства автора.

Особо хочется отметить такой момент, как ВЫБОР ИМЕНИ персонажа.

Согласно Павлу Флоренскому, «имена – суть категории познания личности». Имена не просто называют, но реально объявляют духовную и физическую сущность человека. Они образуют особые модели личностного бытия, которые становятся общими для каждого носителя определенного имени. Имена предопределяют душевные качества, поступки и даже судьбу человека.

Бытие персонажа в художественном произведении начинается с выбора его имени. Очень важно, как вы назовете своего героя.
Сравните варианты имени Анна – Анна, Анка, Анька, Нюра, Нюрка, Нюша, Нюшка, Нюся, Нюська.
Каждый из вариантов кристаллизует определенные качества личности, дает ключ к характеру.
Определившись с вариантом имени персонажа, не меняйте (без нужды) его по ходу вашей вещи, ибо этим вы можете сбить восприятие читателя.
Если по жизни вы склонны называть друзей и знакомых уменьшительно-ласкательно-пренебрежительно (Светка, Машуля, Ленусик, Димон), в писательской работе контролируйте свою страсть. В художественном произведении употребление таких имен должно быть оправдано. Многочисленные Вовки и Таньки выглядят ужасно.

СИСТЕМА ПЕРСОНАЖЕЙ

Литературный герой – лицо ярко индивидуальное и в то же время отчетливо коллективное, то есть он порожден общественной средой и межличностными отношениями.

Вряд ли в вашем произведении будет действовать всего один герой (хотя и такое случалось). В большинстве случаев персонаж находится в точке пересечения трех лучей.
Первый – это друзья, соратники (доброжелательные отношения).
Второй – враги, недоброжелатели (враждебные отношения).
Третий – прочие посторонние люди (нейтральные отношения)
Эти три луча (и люди, в них находящиеся) создают строгую иерархическую структуру или СИСТЕМУ ПЕРСОНАЖЕЙ.
Персонажей разделяет степень авторского внимания (или частота изображения в произведении), предназначения и функции, которые они исполняют.

Традиционно выделяют главных, второстепенных и эпизодических героев.

ГЛАВНЫЙ ГЕРОЙ (герои) всегда в центре произведения.
Главный герой активно осваивает и преображает художественную реальность. Его характер (см. выше) предопределяет события.

Аксиома – главный герой должен быть ярким, то есть его структура должна быть прописана досконально, никакие пробелы не допустимы.

ВТOРОСТЕПЕННЫЕ ПЕРСОНАЖИ находятся хоть и рядом с главным героем, но несколько позади, на заднем, так сказать, плане художественного изображения.
Характеры и портреты второстепенных персонажей редко детализируются, чаще проявляются пунктирно. Эти герои помогают главным раскрыться и обеспечивают развитие действия.

Аксиома – второстепенный персонаж не может быть ярче главного.
В противном случае он перетянет одеяло на себя. Пример из смежной области. Фильм «Семнадцать мгновений весны». Помните девицу, которая приставала к Штирлицу в одной из последних серий? («Про нас математиков говорят, что мы ужасные сухари…. А в любви я Эйнштейн…»).
В первой редакции фильма эпизод с ней был гораздо более длинным. Актриса Инна Ульянова была так хороша, что перетянула на себя все внимание и исказила сцену. Напомню, там Штирлиц должен был получить важную шифровку из центра. Однако уже никто не помнил про шифровку, все упивались яркой клоунадой ЭПИЗОДИЧЕСКОГО (совершенно проходного) персонажа. Ульянову, конечно, жаль, но режиссер Лиознова приняла совершенно верное решение и вырезала эту сцену. Пример для обдумывания, однако!

ЭПИЗОДИЧЕСКИЕ ГЕРОИ находятся на периферии мира произведения. Они могут вообще не иметь характера, выступать в роли пассивных исполнителей авторской воли. Их функции чисто служебные.

ПОЛОЖИТЕЛЬНЫЕ и ОТРИЦАТЕЛЬНЫЕ ГЕРОИ обычно разделяют систему персонажей произведения на две враждующих группировки («красные»- «белые», «наши» - «фашисты»).

Интересна теория деления персонажей ПО АРХЕТИПАМ.

Архетип – это первичная идея, выраженная в символах и образах и лежащая в основе всего.
То есть каждый персонаж в произведении должен служить символом чего-либо.

По классике, архетипов в литературе семь.
Так, главный герой может быть:
- Протагонистом – тем, кто «ускоряет действие», настоящим Героем.
- Антагонистом – полностью противоположным Герою. То бишь, Злодеем.
- Стражем, Мудрецом, Наставником и Помощником – тем, кто содействует Протагонисту

Второстепенные персонажи бывают:
- Закадычным другом – символизирует поддержку и веру в Главного героя.
- Скептиком – подвергает сомнению все происходящее
- Разумным – принимает решения, основываясь исключительно на логике.
- Эмоциональным – реагирует только эмоциями.

Для примера – романы Роулинг про Гарри Поттера.
Главный герой – несомненно сам Гарри Поттер. Ему противостоит Злодей – Волан-де-Морт. Периодически появляется профессор Дамблдор=Мудрец.
А друзья Гарри – разумная Гермиона и эмоциональный Рон.

В заключении хочется поговорить о количестве персонажей.
Когда их много – это плохо, так как они начнут дублировать друг друга (архетипов-то всего семь!). Конкуренция среди персонажей вызовет раскоординацию в сознании читателей.
Самое разумное – тупо проверить своих героев по архетипам.
Например, у вас в романе три старушки. Первая веселая, вторая умная, а третья – просто одинокая бабка с первого этажа. Задайте себе вопрос – что они воплощают? И поймете, что одинокая старушка – лишняя. Ее фразы (если таковые вообще есть) вполне можно передать второй или первой (старушкам). Этим вы избавитесь от лишнего словесного шума, сконцентрируетесь на идее.

Ведь «Идея – тиран произведения» (с) Эгри.

© Copyright: Конкурс Копирайта -К2, 2013
Свидетельство о публикации №213010300586
рецензии