Героический характер в литературе. Доклад: Формирование характера Алеши - главного героя сказки "Черная курица, или Подземные жители"

1. Портрет - изображение внешности героя. Как было отмечено, это один из приемов индивидуализации персонажа. Через портрет писатель часто раскрывает внутренний мир героя, особенности его характера. В литературе существует два вида портрета - развернутый и разорванный. Первый -обстоятельное описание внешности героя (Гоголь. Тургенев, Гончаров и др.), второй - по ходу развития характера выделяются характерные детали портрета (Л. Толстой и др.). Л. Толстой категорически возражал против детального описания, считая его статичным и незапоминаюшимся. Между тем творческая практика подтверждает эффективность и такой формы портретирования. Иногда представление о внешнем облике героя создается без портретных зарисовок, а с помощью глубокого раскрытия внутреннего мира героя, когда читатель как бы дорисовывает его сам. "Гак, в романс Пушкина «Евгений Онегин» ничего не говорится о цвете глаз или полос Онегина и Татьяны, но читатель представляет их как живых.

2. Поступки . Как и в жизни, характер героя раскрывается прежде всего в том, что он делает, в поступках. Сюжет произведения представляет собой цепь событий, в которых раскрываются характеры героев. О человеке судят не потому, что он говорит о себе, а по его поведению.

3. Индивидуализация речи . Это также одно из важнейших средств раскрытия характера героя, так как в речи человек полностью раскрывает себя. В древности бытовал такой афоризм: «Заговори, чтоб я тебя увидел». Речь дает представление о социальном статусе героя, о его характере, образованности, профессии, темпераменте и многом другом. Талант писателя-прозаика определяется умением раскрыть героя через его речь. Искусством индивидуализации речи персонажей отличаются все русские писатели-классики.

4. Биография героя . В художественном произведении жизнь героя изображается, как правило, на протяжении определенною периода. Дня того, чтобы раскрыть истоки тех или иных черт характера, писатель нередко приводи) биографические сведения, относящиеся к его прошлому. Так, в романе И.Гончарова «Обломов» есть глава «Сон Обломова», в которой рассказывается о детстве героя, и читателю становится ясным, почему Илья Ильич вырос ленивым и совершенно неприспособленным к жизни. Важные для понимания характера Чичикова биографические сведения приводит Н. Гоголь в романе «Мертвые души».

5. Авторская характеристика . Автор произведения выступает в качестве всезнающего комментатора. Он комментирует не только события, но и то, что происходит в душевном мире героев. Этим средством не может воспользоваться автор драматического произведения, поскольку его прямое присутствие не соответствует особенностям драматургии (частично выполняют его ремарки).

6. Характеристика героя другими действующими лицами . Это средство широко используется писателями.

7. Мировоззрение героя . У каждого человека есть свой взгляд на мир, свое отношение к жизни и людям, поэтому писатель для полноты характеристики героя освещает его мировоззрение. Характерный пример -Базаров в романе И.Тургенева «Отцы и дети», выражающий свои нигилистические взгляды.

8. Привычки, манеры . У каждого человека есть свои привычки и манеры, которые проливают свет на его личностные качества. Привычка учителя Беликова из рассказа А.Чехова «Человек в футляре» в любую погоду носить зонт и галоши, руководствуясь принципом «как бы чего не вышло», характеризует его как заскорузлого консерватора.

9. Отношение героя к природе . По тому, как человек относится к природе, к «братьям нашим меньшим» животным, можно судить о его характере, о его гуманистической сущности. Для Базарова природа- «не храм, а мастерская, а человек в пей работник». Иное отношение к природе у крестьянина Калиныча («Хорь и Калиныч» И.Тургенева).

10. Вещная характеристика . Пещи, окружающие человека, дают представление о его материальном достатке, профессии, эстетическом вкусе и многом другом. Поэтому писатели широко пользуются этим средством, придавая важное значение так называемым художественным деталям. Так, в гостиной помещика Манилова («Мертвые души» Н.Гоголя), мебель стоит несколько лет нераспакованной, а на столе лежит книга, раскрытая столько же лет на 14-ой странице.

11.Средства психологического анализа : сны, письма, дневники, раскрывающие внутренний мир героя. Сон Татьяны, письма Татьяны и Онегина в романе A.С.Пушкина «Евгений Онегин» помогают читателю понять внутреннее состояние героев.

12. Значащая (творящая) фамилия . Нередко для характеристики героев писатели используют фамилии или имена, которые соответствуют сущности их характеров. Большими мастерами создания таких фамилий были в русской литературе Н.Гоголь, М.Салтыков-Щедрин, А. Чехов. Многие из этих фамилий стали нарицательными: Держиморда, Пришибеев, Дерунов и др.

В современном литературоведении внятно различаются: 1) автор биографический - творческая личность, существующая во внехудоже-ственной, первично-эмпирической реальности, и 2) автор в его внут­ритекстовом, художественном воплощении.

Автор в первом значении - писатель, имеющий свою биографию (известен литературоведческий жанр научной биографии писателя, например четырехтомный труд С.А.Макашина, посвященный жизне­описанию М.Е.Салтыкова-Щедрина, и др.), создающий, сочиняющий другую реальность - словесно-художественные высказывания любого рода и жанра, претендующий на собственность сотворенного им текста.

В нравственно-правовом поле искусства широкое хождение имеют понятия: авторское право (часть гражданского права, определяющая юридические обязанности, связанные с созданием и использованием произведений литературы, науки и искусств); авторский договор (до­говор об использовании произведений литературы, науки и искусств, заключаемый обладателем авторского права); авторская рукопись (в текстологии-понятие, характеризующее принадлежность данного письменного материала конкретному автору); авторизованный текст (текст, на публикацию, перевод и распространение которого дано согласие автора); авторская корректура (правка гранок или верстки, которая выполняется самим автором по договоренности с редакцией или издательством); авторский перевод (вьшолненный автором ориги­нала перевод произведения на другой язык) и др.

С разной степенью включенности автор участвует в литературной жизни своего времени, вступая в непосредственные отношения с другими авторами, с литературными критиками, с редакциями журна­лов и газет, с книгоиздателями и книготорговцами, в эпистолярные контакты с читателями и т. д. Сходные эстетические воззрения при­водят к созданию писательских групп, кружков, литературных обществ, других авторских объединений.

Понятие об авторе как лице эмпирико-биографическом и всецело ответственном за сочиненное им произведение укореняется вместе с признанием в истории культуры самоценности творческой фантазии, художественного вымысла (в древних же литературах описания часто принимались за несомненную правду, за то, что было или происходило на самом деле 1). В стихотворении, цитата из которого приведена выше, Пушкин запечатлел психологически сложный переход от восприятия поэзии как вольного и величавого «служенья муз» к осознанию искус­ства слова как определенного рода творческой работы. То был отчет­ливый симптом профессионализации литературного труда, характерный для русской словесности начала XIX в.

В устном коллективном народном творчестве (фольклоре) катего­рия автора лишена статуса персональной ответственности за поэтиче­ское высказывание. Место автора текста заступает там исполнитель текста -певец, сказитель, рассказчик и т.п. Долгие века литературного и тем более долитературного творчества представление об авторе с разной степенью открытости и отчетливости включалось в универ­сальное, эзотерически осмысляемое понятие Божественного автори­тета, пророческой поучительности, медиативности, освященной мудростью веков и традиций 1 . Историками литературы отмечается постепенное возрастание личностного начала в словесности, едва за­метное, но неотступное усиление роли авторской индивидуальности в литературном развитии нации 2 . Этот процесс, начиная с античной культуры и более отчетливо обнаруживая себя в эпоху Возрождения (творчество Боккаччо, Данте, Петрарки), главным образом связывается с исподволь намечавшимися тенденциями преодоления художествен­но-нормативных канонов, освященных пафосом сакральной культовой учительности. Проявление непосредственных авторских интонаций в поэтической словесности обусловливается прежде всего ростом автори­тета задушевно-лирических, сокровенно-личностныхмотивов и сюжетов.

Авторское самосознание достигает апогея в эпоху расцвета роман­тического искусства, ориентированного на обостренное внимание к неповторимому и индивидуально-ценностному в человеке, в его твор­ческих и нравственных исканиях, на живописание тайных движений, на воплощение мимолетных состояний, трудновыразимых пережива­ний человеческой души.

В широком значении автор выступает как устроитель, воплотитель и выразитель эмоционально-смысловой целостности, единства данно­го художественного текста, как автор-творец. В сакральном смысле принято говорить о живом присутствии автора в самом творении (ср. в стихотворении Пушкина «Я памятник себе воздвиг нерукотворный...»: «...Душа в заветной лире/Мой прах переживет и тленья убежит...»).

Отношения автора, находящегося вне текста, и автора, запечатлен­ного в тексте, отражаются в трудно поддающихся исчерпывающему описанию представлениях о субъективной и всеведущей авторской роли, авторском замысле, авторской концепции (идее, воле), обнаружива­емых в каждой «клеточке» повествования, в каждой сюжетно-композиционной единице произведения, в каждой составляющей текста и в художественном целом произведения.

Вместе с тем известны признания многих авторов, связанные с тем, что литературные герои в процессе их создания начинают жить как бы самостоятельно, по неписаным законам собственной органики, обре­тают некую внутреннюю суверенность и поступают при этом вопреки изначальным авторским ожиданиям и предположениям. Л.Н.Тол­стой вспоминал (пример этот давно уже стал хрестоматийным), что Пушкин как-то одному из приятелей своих сознался: «Представь, какую штуку удрала со мной Татьяна! Она - замуж вышла. Этого я никак не ожидал от нее». И продолжал так: «То же самое и я могу сказать про Анну Каренину. Вообще герои и героини мои делают иногда такие штуки, каких я не желал бы: они делают то, что должны делать в действительной жизни и как бывает в действительной жизни, а не то, что мне хочется...»

Субъективная авторская воля, выраженная во всей художественной целостности произведения, повелевает неоднородно трактовать автора за текстом, признавая в нем в нераздельности и неслиянности эмпи-рико-бытовые и художественно-созидательные начала. Общепоэтиче­ским откровением стало четверостишие А.А.Ахматовой из цикла «Тайны ремесла» (стихотворение «Мне ни к чему одические рати...»):

Когда б вы знали, из какого сора / Растут стихи, не ведая стыда, / Как желтый одуванчик у забора, / Как лопухи и лебеда.

Часто своеобразным калейдоскопически-центростремительным текстом становится усердно пополняемая современниками, а затем и потомками «копилка курьезов» - легенд, мифов, преданий, анекдотов о жизни автора. Повышенный интерес может быть привлечен к непроясненным любовным, семейно-конфликтным и другим сторонам биографии, а также к необычным, нетривиальным проявлениям лич­ности поэта. А.С.Пушкин в письме к П.А.Вяземскому (вторая половина ноября 1825 г.) в ответ на сетования своего адресата по поводу «потери записок Байрона» заметил: «Мы знаем Байрона довольно. Видели его на троне славы, видели в мучениях великой души, видели в гробе посреди воскресающей Греции.- Охота тебе видеть его на судне. Толпа жадно читает исповеди, записки etc., потому что в подлости своей радуется унижению высокого, слабостям могущего. При открытии всякой мерзости она в восхищении. Он мал, как мы, он мерзок, как мы! Врете, подлецы: он и мал и мерзок -не так, как вы - иначе».

Более конкретные «олицетворенные» авторские внутритекстовые проявления дают веские основания литературоведам внимательно исследовать образ автора в художественной литературе, обнаруживать различные формы присутствия автора в тексте. Эти формы зависят от родовой принадлежности произведения, от его жанра, но есть и общие тенденции. Как правило, авторская субъективность отчетливо прояв­ляется в рамочных компонентах текста: заглавии, эпиграфе, начале и концовке основного текста. В некоторых произведениях есть также посвящения, авторские примечания (как в «Евгении Онегине»), преди­словие, послесловие, образующие в совокупности своеобразный мета-текст, составляющий целое с основным текстом. К этому же кругу вопросов можно отнести использование псевдонимов с выразительным лексическим значением: Саша Черный, Андрей Белый, Демьян Бед­ный, Максим Горький. Это тоже способ построения образа автора, целенаправленного воздействия на читателя.

Пронзительнее всего автор заявляет о себе в лирике, где высказы­вание принадлежит одному лирическому субъекту, где изображены его переживания, отношение к «невыразимому» (В.А.Жуковский), к внешнему миру и миру своей души в бесконечности их переходов друг в друга.

В драме автор в большей степени оказывается в тени своих героев. Но и здесь его присутствие усматривается в заглавии, эпиграфе (если он есть), списке действующих лиц, в разного рода сценических указаниях, предуведомлениях (напр., в «Ревизоре» Н.В.Гоголя-«Характеры и костюмы. Замечания для господ актеров» и т. п.), в системе ремарок и любых других сценических указаний, в репликах в сторону. Рупором автора могут быть сами действующие лица: герои -резонеры (ср. моно­логи Стародума в комедии Д.И. Фонвизина «Недоросль»), хор (от древнегреческого театра до театра Бертольда Брехта) и др. Авторская преднамеренность являет себя в общей концепции и сюжетосложении драмы, в расстановке действующих лиц, в природе конфликтного напряжения и т.д. В инсценировках классических произведений нередко появляются персонажи «от автора» (в кинофильмах по моти­вам литературных произведений вводится закадровый «авторский» голос).

С большей мерой включенности в событие произведения выглядит автор в эпосе. Лишь жанры автобиографической повести или автобиографического романа, а также примыкающие к ним произведения с вымышленными героями, согретыми светом автобиографического ли­ризма, предъявляют автора до известной степени непосредственно (в «Исповеди» Ж.-Ж. Руссо, «Поэзии и правде» И.В.Гёте, «Былом и думах» А.И.Герцена, «Пошехонской старине» М.Е.Салтыкова-Щед­рина, в «Истории моего современника» В.Г. Короленко и др.).

Наиболее же часто автор выступает как повествователь, ведущий рассказ от третьего лица, во внесубъектной, безличной форме. Со времен Гомера известна фигура всеведущего автора, знающего все и вся о своих героях, свободно переходящего из одного временного плана в другой, из одного пространства в другое. В литературе Нового времени такой способ повествования, наиболее условный (всезнание повество­вателя не мотивируется), обычно сочетается с субъектными формами, с введением рассказчиков, с передачей в речи, формально принадле­жащей повествователю, точки зрения того или иного героя (так, в «Войне и мире» Бородинское сражение читатель видит «глазами» Андрея Болконского, Пьера Безухова). Вообще в эпосе система пове­ствовательных инстанций может быть очень сложной, многоступенча­той, и формы ввода «чужой речи» отличаются большим разнообразием. Автор может передоверять свои сюжеты сочиненному им, подставному Рассказчику (участнику событий, хроникеру, очевидцу и пр.) или рассказчикам, которые могут быть, таким образом, персонажами соб­ственного повествования. Рассказчик ведет повествование от первого лица; в зависимости от его близости/чуждости к кругозору автора, использованию той или иной лексики некоторые исследователи вы­деляют личного повествователя («Записки охотника» И.С.Тургенева) и собственно рассказчика, с его характерным, узорчатым сказом («Воительница» Н.С.Лескова).

В любом случае объединяющим началом эпического текста явля­ется авторское сознание, проливающее свет на целое и на все состав­ляющие художественного текста. «...Цемент, который связывает всякое художественное произведение в одно целое и оттого производит ил­люзию отражения жизни,- писал Л.Н. Толстой,- есть не единство лиц и положений, а единство самобытного нравственного отношения автора к предмету» 2 . В эпических произведениях авторское начало проступает по-разному: как авторская точка зрения на воссоздаваемую поэтическую реальность, как авторский комментарий по ходу сюжета, как прямая, косвенная или несобственно-прямая характеристика ге­роев, как авторское описание природного и вещного мира, и т. д.

Образ автора как семантико-стилевая категория эпического и лиро-эпического произведения целеустремленно осмыслен В.В. Виноградо­вым в составе разработанной им теории функциональных стилей 2 . Образ автора понимался В.В. Виноградовым как главная и многознач­ная стилевая характеристика отдельно взятого произведения и всей художественной литературы как отличительного целого. Причем образ автора мыслился прежде всего в его стилевой индивидуализации, в его художественно-речевом выражении, в отборе и осуществлении в тексте соответствующих лексических и синтаксических единиц, в общем композиционном воплощении; образ автора, по Виноградову,- это центр художественно-речевого мира, обнаруживающий эстетические отношения автора к содержанию собственного текста.

Одна из них признает в диалоге с художественным текстом полное или почти полное всевластие читателя, его безусловное и естественное право на свободу восприятия поэтического произведения, на свободу от автора, от послушного следования авторской концепции, воплощенной в тексте, на независимость от авторской воли и авторской позиции. Восходя к трудам В. Гумбольдта, А.А.Потебни, эта точка зрения нашла свое воплощение в работах представителей психологической школы литературоведения XX в. А.Г.Горнфельд писал о художественном про­изведении: «Завершенное, отрешенное от творца, оно свободно от его воздействия, оно стало игралищем исторической судьбы, ибо стало орудием чужого творчества: творчества воспринимающих. Произведение художника необходимо нам именно потому, что оно есть ответ на наши вопросы: наши, ибо художник не ставил их себе и не мог их предвидеть <...> каждый новый читатель Гамлета есть как бы его новый автор...». Ю.И.Айхенвальд предлагал свою на этот счет максиму: «Никогда читатель не прочтет как раз того, что написал писатель».

Крайнее выражение обозначенной позиции заключается в том, что авторский текст становится лишь предлогом для последующих актив­ных читательских рецепций, литературных перелицовок, своевольных переводов на языки других искусств и т. п. Осознанно или непредна­меренно оправдывается при этом самонадеянный читательский кате-горизм, безапелляционность суждений. В практике школьного, а подчас и специального филологического образования рождается уве­ренность в безграничной власти читателя над художественным текстом, тиражируется выстраданная М.И.Цветаевой формула «Мой Пушкин», и непроизвольно является на свет другая, восходящая к гоголевскому Хлестакову: «С Пушкиным на дружеской ноге».

Во второй половине XX в. «читателецентристская» точка зрения была доведена до своего крайнего предела. Ролан Барт, ориентируясь на так называемый постструктурализм в художественной словесности и филологической науке и объявляя текст зоной исключительно языковых интересов, способных приносить читателю главным образом игровое удовольствие и удовлетворение, утверждал, что в словесно-ху­дожественном творчестве «теряются следы нашей субъективности», «исчезает всякая самотождественность и в первую очередь телесная тождественность пишущего», «голос отрывается от своего источника, для автора наступает смерть». Художественный текст, по Р.Барту,- внесубъектная структура, и соприродный самому тексту хозяин-рас­порядитель - это читатель: «...рождение читателя приходится оплачи­вать смертью Автора». Вопреки своей самолюбивой эпатажности и экстравагантности, концепция смерти автора, развиваемая Р.Бартом, помогла сосредоточить исследовательское филологическое внимание на глубинных семантико-ассоциативных корнях, предшествующих наблюдаемому тексту и составляющих его не фиксируемую авторским сознанием генеалогию («тексты в тексте», плотные слои невольных литературных реминисценций и связей, архетипические образы и др.). Трудно переоценить роль читающей публики в литературном про­цессе: ведь от ее одобрения (путь молчаливого), возмущения или полного безразличия зависит судьба книги. Споры читателей о харак­тере героя, убедительности развязки, символике пейзажа и пр.- вот лучшее свидетельство о «жизни» художественного сочинения. «Что касается до моего последнего произведения: «Отцы и дети», я могу только сказать, что стою сам изумленный перед его действием»,- пишет И.С.Тургенев П.В.Анненкову.

Но читатель заявляет о себе не только тогда, когда произведение завершено и предложено ему. Он присутствует в сознании (или подсознании) писателя в самом акте творчества, влияя на результат. Иногда же мысль о читателе оформляется как художественный образ. Для обозначения участия читателя в процессах творчества и восп­риятия используют различные термины: в первом случае - адресат (воображаемый, имплицитный, внутренний читатель); во втором - реальный читатель (публика, реципиент). Кроме того, выделяют образ читателя в произведении 2 . Здесь речь пойдет о читателе-адресате творчества, некоторых смежных проблемах (в основном на материале русской литературы XIX-XX вв.).

У сказок есть своя особая структура – в ее композиции постоянно используются устойчивые сюжеты и мотивы, встречаются герои сказок со своими неизменными функциями и способностями. Все мы помним популярные народные сказки с их троекратными повторами, с повторяющимися формулами «Жили-были…», «В некотором царстве, в некотором государстве…», «Сказка – ложь, да в ней намёк…». Пространство в сказке условно и отдалено от реальности.

Герои сказок отличаются такими светлыми человеческими качествами, как благородство, добросердечность, храбрость, находчивость, а добрые силы в сказках всегда одерживают верх. Среди положительных героев русских народных сказок есть и храбрые царевичи, и былинные богатыри, и простые крестьяне, и целый ряд женских образов.

Богатыри – изначально герои русских былин, но со временем они проникли и в народные сказки. Наиболее известен герой сказок Илья Муромец. Он воплощает в себе идеал героя-воина, который славится не только своей недюжинной физической силой, но также и особенными нравственными качествами, присущими настоящему богатырю: спокойствием, стойкостью, добродушием. В былинах и сказках этот богатырь является народным заступником. Вспомним, например, такое произведение как «Илья Муромец и Соловей-разбойник». Также заслуживает упоминания благородный, но малоизвестный старинный герой русских сказок Руслан Лазаревич. Сюжеты и приключения, в которых он появляется, близки известным сюжетам с Ильей Муромцем.

Добрыня Никитич, как герой сказок, выступает надежным помощником князя, которому он, верно, служит долгие годы. Он выполняет личные поручения князя, например, спасти его дочь или племянницу. Добрыня отличается особенной храбростью – он сам решается выполнять задания, от которых отказываются остальные богатыри. Часто это герой сказки о змееборстве, равно как и Алёша Попович. Их приключения и те сюжеты сказок, в которых они появляются, крайне схожи друг с другом. Вспомним, например, такие сюжеты, как «Добрыня Никитич и Змей Горыныч» и «Алёша Попович и Тугарин Змей».

Все эти три былинных богатыря находятся в тесном взаимодействии друг с другом, и в разных сказках по-разному проявляют свои сильные и благородные качества. Всем знакомы эти имена героев народных сказок. Алёша Попович является собирательным образом богатыря в русском фольклоре. В характере этого героя сказки мы видим смешение самых различных черт. В первую очередь Алеша отличается смелостью, но также он очень задорен и хитер. В его образе отразилась вся широта души русского человека, вся ее многогранность.

Любимый герой народных сказок – Иван-царевич. Это известный всем положительный персонаж, который борется со злом, помогает слабым и обиженным. Зачастую это младший из трех сыновей царя. В некоторых сюжетах Иван вовсе и не знает о своем царском происхождении, но, тем не менее, олицетворяет собой благородство и добрые качества души. Например, он борется с Кощеем, одолевает его, спасает жену или прекрасную царевну. И за свое героическое поведение и добрые дела этот герой народных сказок получает полагающееся ему царство или чужие полцарства, и царскую дочь, и прочие волшебные умения.

Иванушка-дурачок – также очень важный герой сказок, стоящий на стороне добра и светлых сил. Иван-дурак – всего лишь крестьянский сын и он совсем не походит на благородного сказочного героя. Его особенность в том, что внешне он совсем не таков, как другие положительные герои русских сказок. Он не блещет умом, но именно благодаря своему нерациональному поведению и нестандартному мышлению проходит все сказочные испытания, побеждает своего противника и получает богатство.

Важно отметить, что Иван-дурак обладает особым творческим умением – он играет на музыкальных инструментах (гуслях или дудочке), и в сказках часто придается большое значение его чудесному пению. В этом состоит его особенность, ведь не всегда положительные герои сказок способны сотворить нечто прекрасное самостоятельно, не прибегая к помощи волшебных животных или предметов.

Среди женских сказочных образов особенно выдающимся является тип Чудесной невесты. Этот необыкновенный герой сказок отличается умом и особой женской хитростью. Зачастую она владеет какими-то волшебными предметами или умеет пользоваться чудесными силами. Всем нам известны героини, соответствующие этому типу: Василиса Прекрасная, Василиса Премудрая и Царевна-Лягушка. Это женский вариант сильного героя народных сказок.

Эта добрая героиня является отражением светлой стороны, олицетворением добра и мира, но в, то, же время во многих сюжетах чудесная невеста приходится дочерью врагу главного героя сказки. Добрый герой народных сказок проходит, суровые испытания и разгадывает сложные загадки, а чудесная невеста помогает ему с выполнением этих заданий. Тем самым, иногда в одной сказке мы встречаем не одного, а двух, а то и трех персонажей, которые помогают друг другу в борьбе со злом.

Как мы видим, положительные герои народных сказок весьма разнообразны. Они раскрывают разные стороны народного характера: здесь и благородство, и самоотверженность, и смекалка, и хитрость, и особый героизм, прямодушие, и женская мудрость. Все препятствия на своем пути герои сказок преодолевают благодаря этим положительным качествам. Ведь в русском фольклоре сказочные герои стремятся к свету, а добрые силы всегда одерживают верх.

Вряд ли найти, среди русских народных сказок более известной, чем «Царевна -лягушка». Точно определить время её рождения не представляется возможным, так же, как и назвать точно её автора. Автор - народ, не зря она и называется народной. Как и все народные сказки, она имеет свой смысл, цель и предназначение: учить добру, верить в неизбежное торжество добра над злом. Неоценима её воспитательная роль, «сказка ложь, да в ней намёк-добрым молодцам урок».

Композиция сказки «Царевна-лягушка» построена по традициям русских народных волшебных сказок. Здесь есть сказочная завязка, развитие, в котором усиливается напряжение, присказки и троекратные повторы и, наконец, счастливая концовка. Особое место занимает здесь само временно-пространственное измерение мира волшебной сказки.

Анализ сказки

Сюжет

Сюжет сказки довольно сложен, множество героев наполняют её, от простых людей до сказочных животных и других волшебных персонажей. Завязка сюжета начинается с того, что царь-отец отправляет своих трёх сыновей за невестами. Для этого используется довольно оригинальный способ -лук и стрела. Куда попадёт стрела, там и ищи свою невесту. Таково напутствие отца. В результате каждый из сыновей получает себе невесту, за исключением младшего Ивана, стрела которого угодила в болото с соответствующим выбором болотного существа - лягушки. Правда, не простой, а говорящей человеческим голосом. Иван, как сказали бы сегодня, будучи человеком чести, взял лягушку по её же просьбе в качестве невесты. Нельзя сказать, чтобы он был в восторге от подобного выбора, но такова была воля отца.

В ходе повествования царь устраивает своим невесткам три испытания, два из которых старшие снохи с успехом провалили, а жена Ивана-царевича, оказавшаяся на самом деле заколдованной девушкой Василисой Прекрасной, прекрасно справилась с ними, приведя царя в восхищение. На третьем задании ей пришлось явиться на пир, устроенный в честь невестушек царём, в своём человеческом обличье, окончательно очаровав царя.

Воспользовавшись случаем, молодой муж лягушки отправляется домой, находит лягушачью шкурку и сжигает её в печи. В результате этого необдуманного поступка он лишается своей жены, которая отправляется в царство Кащея Бессмертного. Всё, что остаётся Ивану-царевичу, это отправляться следом за ней, дабы вернуть её. По пути он встречает различных сказочных зверей, готовых ему помочь за сохранённые им жизни и помощь. В числе его сторонников оказывается и сказочная Баба-яга, которую Иван покорил своей благовоспитанностью. Она же и рассказала ему об эффективном способе уничтожения Кащея. В результате длительных приключений и помощи друзей животных, Иван побеждает Кащея и возвращает Василису Прекрасную.

Главные герои сказки

Основными положительными героями сказки являются, конечно, Иван-Царевич и Василиса-Прекрасная. Иван - это воплощение доблести, храбрости и самоотверженности, готовый ради любимой идти на край света и вступить в смертельную схватку даже с таким противником, как Кащей Бессмертный. Вместе с тем, он великодушен, милосерден и бескорыстен. Все эти качества в полной мере проявляются при встрече с теми зверями, которые встречаются ему на пути. Приходит время и те, кому он помог также помогают ему в трудную минуту.

Основная идея проходит красной нитью через всю сказку - будь бескорыстен, помогай другим от чистого сердца и всё это вернётся к тебе ещё большим добром. Будь целеустремлён и неси ответственность за свои поступки, не бойся трудностей и удача будет всегда сопутствовать тебе.

Василиса-Прекрасная это идеал женщины, умной, любящей, преданной. Помимо главных героев сказка наполнена множеством героев-помощников. Это мамки- няньки, помогающие Василисе, говорящие звери, старичок, подаривший Ивану царевичу путеводный клубок и Баба -Яга, которая помогла ему найти дорогу в царство Кащея.

И, наконец, сам Кащей Бессмертный. Воплощение зла! Персонаж насколько зловредный, настолько и любвеобильный, так как в большинстве русских сказок именно он является похитителем красавиц. Поступки его далеки от нравственности, но и получает он по заслугам.

Заключение

Мораль сказки совершенно соответствует христианским заповедям. Никакие неблаговидные поступки не остаются безнаказанными. Поступай с другими так, как бы ты хотел, чтобы поступали с тобой.

Каждая сказка несёт в себе нравственные уроки и определённую мораль, позволяющую делать определённые выводы, отличать добро от зла и воспитывать в себе лучшие человеческие качества. В данном случае, сказка учит доброте, терпимости, заботе о ближнем, трудолюбии и любви. Сказка учит тому, что нельзя делать выводы по внешнему виду. В любой непривлекательной лягушке может скрываться Василиса Прекрасная, со своим богатым духовным миром. Относиться к людям следует внимательнее и терпимее, быть скромнее и учтивее. Тогда всё у тебя всё будет получаться ладно и красиво.

На сказках формируется мышление, фантазия и мировоззрение многих поколений. Сказки не только развлекали нас в детстве, но поступки героев русских сказок учили нас различать добро и зло, быть смелыми и поступать справедливо.

Вместе с тем, в сказках отображены разновременные верования, взгляды и представления народа. В ходе своего развития сказка существенно видоизменилась, изменились и её функции. Если первично она использовалась с магической заклинательной целью (призвать удачу на охоте, уберечься от врагов или обеспечить победу в бою), то со временем, утратив ритуальное значение, сказка приобрела эстетический, обучающий характер или развлекающий характер.

Условными остались и сказочные персонажи. Они - типы, а не индивидуальности, а значит, описываются в общих чертах, часто идеализируются, возвеличиваются, гиперболизируются. Главные образы тут всегда антагонистичны: один воплощает добро, прекрасное; другой - злые силы. Отсюда - их характеристики - действия, поступки, намерения, язык. Соответственно с функциями, героев русских сказок условно делят на добротворцев, злотворцев и обездоленных.

Самую большую группу сказочного народного эпоса составляют волшебные, фантастические сказки. Объяснение многих мотивов и особенностей сказочных героев можно найти лишь в сопоставлении с давними ритуалами, элементами социально-религиозного уклада жизни праславян и древних евразийцев. Давайте же попробуем проанализировать некоторые, самые известные персонажи русских сказок.

Герои русских сказок. Баба-яга

Баба-яга - персонаж славянской мифлогии и фольклора. Обычно уродливая старуха, наделённая магической силой и волшебными предметами. Часто ведьма, колдунья. Чаще всего - отрицательный персонаж (заманивает детей и добрых молодцев в свою избушку на курьих ножках, чтобы съесть), но иногда выступает в качестве помощницы героя. Согласно специалисту в области фольклора Владимиру Проппу, можно выделить три вида Бабы-яги в сказках: дарительница (дарит главному герою сказочного коня), похитительница детей и воительница (сражается с главным героем «не на жизнь, а на смерть»).

В современных представлениях Баба-яга - хозяйка леса и охранительница границ «иного мира» (тридевятое царство). Поэтому у неё костяная нога - чтобы стоять в мире мёртвых. Во многих сказках Баба-яга топит баню и выпаривает героя, совершая обряд омовения. Затем кормит его, то есть совершает как-бы тризну вместе с ним. А сам женский образ Бабы-яги связан, по мнению исследователей, с матриархальными представлениями об устройстве социального мира.

Герои русских сказок. Водяной

В славянской мифологии - дух, обитающий в воде, хозяин вод, воплощение стихии воды как отрицательного и опасного начала. Предстаёт перед нами в виде обрюзглого старика, пучеглазого, с рыбьим хвостом. Имеет огромную бороду и усы, иногда - рыбьи черты, лапы с перепонками и рог на голове. Живёт в омутах, водоворотах, но особенно любит водяные мельницы. Поэтому мельники их всячески задабривали, а также закапывали под бревно, где будет дверь в мельницу, живого чёрного петуха или другие охранные атрибуты. Часто Водяного ассоциируют с морским царём.

Герои русских сказок. Жар-птица

Сказочная птица, обычно является целью поиска героя сказки. Перья жар-птицы светятся и поражают красотой. Живёт в райском саду, в золотой клетке. Питается золотыми яблоками, своим пением исцеляет больных и возвращает зрение слепым. На глубинном мифологическом уровне является олицетворением огня, света и солнца. Поэтому каждый год осенью Жар-птица умирает, а весной возрождается. На межкультурном уровне у неё есть аналог - птица Феникс, возрождающаяся из пепла.

Герои русских сказок. Змей-Горыныч

Огнедышащий дракон с несколькими головами, олицетворение злого начала в сказках и былинах. Живёт обычно в горах, у огненной реки и стережёт «Калинов мост», по которому попадают в царство мёртвых. Число голов Змея-Горыныча обычно равно трём (3, 6, 9 или 12). В сказках со змеем обычно ассоциируется огненная стихия. Змей-Горыныч похищает девушек (часто это царевны), чтобы полакомиться. После этого главный герои приходит к нему на поединок, прежде убивая его детёнышей-гадюк.

Герои русских сказок. Иван-дурак

Очень популярный в мифологии образ, который при решении проблем руководствуется собственными, нестандартными решениями, часто противоречащими здравому смыслу, но приносящими успех. Обозначение «дурак» трактуют по-разному. Кто-то из исследователей считает это оберегом от сглаза. По другой версии Ивана называют дураком, поскольку обычно в сказках он - третий сын, которому не положена доля родительского наследства (отсюда и умение мыслить нестандартно, находить выход из сложных ситуаций). Этимологически образ Ивана-дурака связан с образом жреца, ведь он умеет петь и играть на разных инструментах, а также говорит загадками. В финале сказок Иван-дурак получает богатство и царевну в жёны.

Герои русских сказок. Кот-баюн

Огромный кот-людоед, обладающий волшебным голосом. С одной стороны, он заговаривает и усыпляет своими сказками путников, с другой, его сказки могут исцелять. Само слово «баюн» означает «говорун, расcказчик». В сказках Кот Баюн сидит на высоком столбе за тридевять земель в тридесятом царстве или в безжизненном лесу, где нет животных. В одной из сказок он живёт у Бабы-яги.

Поймать Кота Баюна - это обычно испытание для главного героя, который ловит его в железном колпаке и железных рукавицах. Зато пойманный Кот Баюн потом служит при царском дворе, исцеляет больных своими рассказами.

Герои русских сказок. Колобок

Сказочный персонаж в виде пшеничного хлеба шарообразной формы, который сбегает от бабушки и дедушки, от разных зверей, но в конце съеден лисой. Этот персонаж явно олицетворяет трепетное отношение славянского народа к хлебу, и его сакральное значение. А именно круглая форма Колобка, который к тому же катиться, что отсылает нас к культу солнца.

Герои русских сказок. Кощей (Кащей) Бессмертный

Злой чародей, смерть которого спрятана в нескольких вложенных друг в друга волшебных животных и предметах. «На море, на океане есть остров, на том острове дуб стоит, под дубом сундук зарыт, в сундуке - заяц, в зайце - утка, в утке - яйцо, в яйце - смерть Кощея». Часто похищает невесту главного героя. На вид - худой (Кощей - от слова «кость») высокий старик либо живой скелет. Иногда на говорящем и летающем коне. Могущественный чародей, что позволяет также и его прототипами назвать жрецов.

Герои русских сказок. Леший

Дух-хозяин леса в мифологии славян. Облик его бывает разным, пород даже противоположным в разных сказках - то он небольшого роста, то гигант, то антропоморфное существо, то имеет животный облик. В любом случае - природа его потусторонняя. Отношение людей к нему тоже двойственное. С одной стороны, его боятся, он может заставить человека заблудить, иногда проказничает, может наказать за ненадлежащее поведение в его владениях. Вместе с тем, именно Леший охраняет лес, от которого в большой степени зависит жизнь человека.

Герои русских сказок. Чудо-юдо

Персонаж народных сказок и былин, и даже праславянской мифологии. Позитивный или негативный характер персонажа чётко не обозначен, также как и его род - в разных эпохах он был и женским, и мужским, и средним. Чудо-юдо - персонаж настолько древний, что исследователи затрудняются привязать его к какому-либо явлению.

Это может быть морское животное, мифический змей, дракон. А в авторской сказке Петра Ершова «Конёк-горбунок» (1834 год) присутствует Чудо-юдо Рыба-кит - рыба-остров.

Психологизм произведения
1. Прием называния. Название произведения. Говорящие имена героев
2. Прием характеристики. Прямая авторская характеристика, самохарактеристика героя, характеристика другими персонажами
3. Прием описания. Портрет.
4. Характеристика героя через его действия, поступки, манеру держаться, мысли.
5. Речевые особенности персонажей
6. Изображение героя в системе персонажей
7. Прием использования художественных деталей
8. Прием изображения природы (пейзаж) и окружающей обстановки (интерьер)

Самый страшный упрек, который автор может получить от читателя – что его персонажи картонные. Это означает: автор не озаботился (или недостаточно озаботился) созданием внутреннего мира персонажа, из-за чего тот получился плоским=одномерным.

Справедливости ради следует заметить, что в некоторых случаях многоплановость герою не нужна. Например, в сугубо жанровых произведениях - лавбургер, детектив, экшн - злодей и должен быть только злодеем (жестоко сверкать глазами, скрежетать зубами и вынашивать черные планы), а добродетель должна торжествовать во всем - и во внешности героини, и в ее мыслях, и в повадках.
Но если автор задумывает серьезную вещь, хочет зацепить читателя не только на событийном, но и на эмоциональном уровне, без проработки внутреннего мира героя не обойтись.

Данная статья описывает основные приемы, которые позволят вам перевести героя из картона в 3D модель.

Сначала немного о ПСИХОЛОГИЗМЕ как совокупности средств, используемых в литературном произведении для изображения внутреннего мира персонажа его мыслей, чувств, переживаний.

Способы изображения внутреннего мира персонажа можно разделить на изображение «извне» и изображение «изнутри».
Изображение «изнутри» осуществляется через внутренний монолог, воспоминания, воображение, психологический самоанализ, диалог с самим собой, дневники, письма, сны. В этом случае огромные возможности дает повествование от первого лица.

Изображение «извне» - описание внутреннего мира героя не непосредственно, а через внешние симптомы психологического состояния. Мир, окружающий человека, формирует настроение и отражает его, влияет на поступки и мысли человека. Это детали быта, жилья, одежды, окружающая природа. Мимика, жесты, речь на слушателя, походка - все это внешние проявления внутренней жизни героя. Способом психологического анализа «извне» может быть портрет, деталь, пейзаж и т. д.

А теперь, собственно, приемы.

1. ПРИЕМ НАЗЫВАНИЯ

Пожалуй, самым простым (имеется в виду – самым явным, лежащим на поверхности) приемом является НАЗЫВАНИЕ.

НАЗВАНИЕ ПРОИЗВЕДЕНИЯ

Само название произведения может указывать на характеристику героев.
Классический пример – «Герой нашего времени».

Герой Нашего Времени, милостивые государи мои, точно, портрет, но не одного человека: это портрет, составленный из пороков всего нашего поколения, в полном их развитии. Вы мне опять скажете, что человек не может быть так дурен, а я вам скажу, что ежели вы верили возможности существования всех трагических и романтических злодеев, отчего же вы не веруете в действительность Печорина? (Лермонтов. Герой нашего времени)

ГОВОРЯЩИЕ ИМЕНА ГЕРОЕВ

Прием может быть использован, что называется, в лоб – как например, в классических русских комедиях. Так, у Фонвизина были Правдин, Скотинин, Стародум. У Грибоедова - Молчалин, Скалозуб.
Этот же прием может быть использован более хитро – через ассоциации и аллюзии.

Для примера возьмем гоголевскую «Шинель». Главного героя звали Акакий Акакиевич Башмачкин. Вспомним, как автор описывает историю возникновения имени героя.

Родился Акакий Акакиевич против ночи, если только не изменяет память, на 23 марта. Покойница матушка, чиновница и очень хорошая женщина, расположилась, как следует, окрестить ребенка. Матушка еще лежала на кровати против дверей, а по правую руку стоял кум, превосходнейший человек, Иван Иванович Ерошкин, служивший столоначальником в сенате, и кума, жена квартального офицера, женщина редких добродетелей, Арина Семеновна Белобрюшкова. Родильнице предоставили на выбор любое из трех, какое она хочет выбрать: Моккия, Соссия, или назвать ребенка во имя мученика Хоздазата. "Нет, - подумала покойница, - имена-то все такие". Чтобы угодить ей, развернули календарь в другом месте; вышли опять три имени: Трифилий, Дула и Варахасий. "Вот это наказание, - проговорила старуха, - какие всё имена; я, право, никогда и не слыхивала таких. Пусть бы еще Варадат или Варух, а то Трифилий и Варахасий". Еще переворотили страницу - вышли: Павсикахий и Вахтисий. "Ну, уж я вижу, - сказала старуха, - что, видно, его такая судьба. Уж если так, пусть лучше будет он называться, как и отец его. Отец был Акакий, так пусть и сын будет Акакий". (Гоголь. Шинель)

Это, что называется, верхний слой. Копнем глубже.
Имя «Акакий» в переводе с греческого обозначающий «неплохой», «смиренный». Изначально Гоголь дал ему фамилию «Тишкевич» - как бы удвоил характерную черту своего героя. Затем изменил фамилию на «Башмакевич» - видимо, с целью пробудить сентиментальные чувства. А когда повесть была закончена, герой уже носил фамилию Башмачкин.
Сочетание имени и фамилии приобрело явное пародийное звучание. Зачем это было нужно? А это было именно средство создания внутреннего мира персонажа. «Акакий Акакиевич Башмачников» - здесь подчеркнута невзрачность (нелепость?) героя и – самое главное – в гоголевском (=фирменном) стиле становится приметой грядущих трагических событий.

Еще один пример из классики.
«Татьяна!... Милая Татьяна». Для современников Пушкина это имя ассоциировалась с обликом крестьянки.
Пушкин так и пишет: «Впервые именем таким Страницы нежные романа Мы своевольно освятим». Называя героиню простым имеем, автор тем самым подчеркивает главную характерную особенность - естественность ее натуры – помните, «Татьяна, русская душою…»?

А вот в «Мазепе» Пушкин меняет имя исторической героини. На самом деле дочь Кочубея звали Матреной (от лат. «почтенная»). Но простецкая Матрена явно снижала пафос, поэтому произошла замена на более звучную Марию.

Игра с именами героев – очень перспективный прием, который может быть выведен даже в отдельную сюжетную линию.

Пелевин. Generation "П"

Взять хотя бы само имя "Вавилен", которым Татарского наградил отец, соединявший в своей душе веру в коммунизм и идеалы шестидесятничества. Оно было составлено из слов "Василий Аксенов" и "Владимир Ильич Ленин". Отец Татарского, видимо, легко мог представить себе верного ленинца, благодарно постигающего над вольной аксеновской страницей, что марксизм изначально стоял за свободную любовь, или помешанного на джазе эстета, которого особо протяжная рулада саксофона заставит вдруг понять, что коммунизм победит. Но таков был не только отец Татарского, - таким было все советское поколение пятидесятых и шестидесятых, подарившее миру самодеятельную песню и кончившее в черную пустоту космоса первым спутником - четыреххвостым сперматозоидом так и не наставшего будущего.
Татарский очень стеснялся своего имени, представляясь по возможности Вовой. Потом он стал врать друзьям, что отец назвал его так потому, что увлекался восточной мистикой и имел в виду древний город Вавилон, тайную доктрину которого ему, Вавилену, предстоит унаследовать. А сплав Аксенова с Лениным отец создал потому, что был последователем манихейства и натурфилософии и считал себя обязанным уравновесить светлое начало темным. Несмотря на эту блестящую разработку, в возрасте восемнадцати лет Татарский с удовольствием потерял свой первый паспорт, а второй получил уже на Владимира.
После этого его жизнь складывалась самым обычным образом.
<…>
- Владимир Татарский, - сказал Татарский, приподнимаясь и пожимая пухлую вялую ладонь.
- Ты не Владимир, а Вавилен, - сказал Азадовский. - Я про это знаю. Только и я не Леонид. У меня папаша тоже мудак был. Он меня знаешь как назвал? Легионом. Даже не знал, наверно, что это слово значит. Сначала я тоже горевал. Зато потом выяснил, что про меня в Библии написано, и успокоился.
<…>
Фарсейкин пожал плечами:
- Великая богиня устала от мезальянса.
- Откуда вы знаете?
- На священном гадании в Атланте оракул предсказал, что у Иштар в нашей стране появится новый муж. С Азадовским у нас давно были проблемы, но вот кто этот новый, мы долго понять не могли. Про него было сказано только то, что это человек с именем города. Мы думали, думали, искали, а тут вдруг приносят из первого отдела твое личное дело. По всем понятиям выходит, что это ты и есть.
- Я???
Вместо ответа Фарсейкин сделал знак Саше Бло и Малюте. Те подошли к телу Азадовского, взяли его за ноги и поволокли из алтарной комнаты в раздевалку.
- Я? - повторил Татарский. - Но почему я?
- Не знаю. Это ты у себя спроси. Меня вот богиня почему-то не выбрала. А как бы звучало - человек, оставивший имя...
- Оставивший имя?
- Я, вообще, из поволжских немцев. Просто когда университет кончал, с телевидения разнарядка пришла на чурку - корреспондентом в Вашингтон. А я комсомольским секретарем был, то есть на Америку первый в очереди. Вот мне на Лубянке имя и поменяли. Впрочем, это неважно.

И еще один пример того, как при помощи имени героя автор подчеркивает его характер (а заодно – и идею произведения)

К. М. Станюкович. Серж Птичкин.
Герой повести всеми силами, не стесняясь в выборе средств, старается пробиться наверх, сделать карьеру.

Когда прежние неопределенные мечтания отрока стали принимать более реальную форму, молодого человека еще более стала раздражать его фамилия.
И он нередко думал:
«Нужно же было отцу называться Птичкиным! И как это мать, девушка из старой дворянской семьи, решилась выйти замуж за человека, носящего фамилию Птичкина? Это черт знает что за фамилия! Ну хотя бы Коршунов, Ястребов, Сорокин, Воронов, Воробьев… даже Птицын, а то вдруг… Птичкин!» И когда он мечтал о будущей славной карьере, мечты эти отравлялись воспоминанием, что он… господин Птичкин.
Даже если бы он оказал отечеству какие-нибудь необыкновенные услуги… вроде Бисмарка… его ведь все-таки никогда не сделают графом или князем.
«Князь Птичкин … Это невозможно!» – со злобой на свою фамилию повторял молодой человек.
Правда, он любил при случае объяснять (что он и сделал скоро у Батищевых), что род Птичкиных – очень старый дворянский род и что один из предков, шведский рыцарь Магнус, прозванный за необыкновенную езду на коне «Птичкой», еще в начале XV столетия выселился из Швеции в Россию и, женившись на татарской княжне Зюлейке, положил основание фамилии Птичкиных. Но все эти геральдические объяснения, сочиненные вдобавок еще в пятом классе гимназии, когда проходили русскую историю, мало утешали благородного потомка шведского рыцаря Птички.

В конце концов герой достигает желаемого – видное положение, миллионное состояние, но…

Вообще, Серж Птичкин счастлив. У него прелестная квартира, экипажи на резиновых шинах, лошади превосходные, влюбленная дура-жена, впереди очень видная карьера…
Одно только по-прежнему терзает его, это – его фамилия.
– Птичкин… Птичкин! – повторяет он иногда со злобой в своем роскошном кабинете. – И надобно же было родиться с такой глупой фамилией!

2. ПРИЕМ – ХАРАКТЕРИСТИКА ГЕРОЯ

САМОХАРАКТЕРИСТИКА ГЕРОЯ

Мне было тогда лет двадцать пять, - начал Н.Н., дела давно минувших дней, как видите. Я только что вырвался на волю и уехал за границу, не для того, чтобы "окончить мое воспитание", как говаривалось тогда, а просто мне захотелось посмотреть на мир божий. Я был здоров, молод, весел, деньги у меня не переводились, заботы еще не успели завестись - я жил без оглядки, делал, что хотел, процветал, одним словом. Мне тогда и в голову не приходило, что человек не растение и процветать ему долго нельзя. Молодость ест пряники золоченые, да и думает, что это-то и есть хлеб насущный; а придет время - и хлебца напросишься. Но толковать об этом не для чего.
Я путешествовал без всякой цели, без плана; останавливался везде, где мне нравилось, и отправлялся тотчас далее, как только чувствовал желание видеть новые лица - именно лица. Меня занимали исключительно одни люди; я ненавидел любопытные памятники, замечательные собрания, один вид лон-лакея возбуждал во мне ощущение тоски и злобы; я чуть с ума не сошел в дрезденском "Грюне Гелбе". Природа действовала на меня чрезвычайно, но я не любил так называемых ее красот, необыкновенных гор, утесов, водопадов; я не любил, чтобы она авязывалась мне, чтобы она мне мешала. Зато лица, живые человеческие лица - речи людей, их движения, смех - вот без чего я обойтись не мог. В толпе мне было всегда особенно легко и отрадно; мне было весело идти туда, куда шли другие, кричать, когда другие кричали, и в то же время я любил смотреть, как эти другие кричат. Меня забавляло наблюдать людей... да я даже не наблюдал их - я их рассматривал с каким-то радостным и ненасытным любопытством. (Тургенев. Ася)

ХАРАКТЕРИСТИКА ГЕРОЯ ДРУГИМИ ПЕРСОНАЖАМИ

Я попытался объяснить капитану Брюно, почему все это удивляло меня, и он минуту-другую молчал.
- Ничего нет удивительного, - сказал он наконец, - что я доброжелательно относился к Стрикленду, ведь у нас, хотя мы, быть может, и не подозревали об этом, были общие стремления.
- Какое же, скажите на милость, могло быть общее стремление у столь различных людей, как вы и Стрикленд? - улыбаясь, спросил я.
- Красота.
- Понятие довольно широкое, - пробормотал я.
- Вы ведь знаете, что люди, одержимые любовью, становятся слепы и глухи ко всему на свете, кроме своей любви. Они так же не принадлежат себе, как рабы, прикованные к скамьям на галере. Стриклендом владела страсть, которая его тиранила не меньше, чем любовь.
- Как странно, что вы это говорите! - воскликнул я. - Я давно думал, что Стрикленд был одержим бесом.
- Его страсть была - создать красоту. Она не давала ему покоя. Гнала из страны в страну. Демон в нем был беспощаден - и Стрикленд стал вечным странником, его терзала божественная ностальгия. Есть люди, которые жаждут правды так страстно, что готовы расшатать устои мира, лишь бы добиться ее. Таков был и Стрикленд, только правду ему заменяла красота. Я чувствовал к нему лишь глубокое сострадание.
- И это тоже странно. Человек, которого Стрикленд жестоко оскорбил, однажды сказал мне, что чувствует к нему глубокую жалость. - Я немного помолчал. - Неужели вы и впрямь нашли объяснение человеку, который всегда казался мне непостижимым? Как вам пришло это в голову?
Он с улыбкой повернулся ко мне.
- Разве я вам не говорил, что и я, на свой лад, был художником? Меня снедало то же желание, что и Стрикленда. Но для него средством выражения была живопись, а для меня сама жизнь. (Моэм. Луна и грош)

3. ПРИЕМ – ОПИСАНИЕ ГЕРОЯ (ПОРТРЕТ)

Литературный портрет - художественное изображение внешности персонажа: лица, фигуры, одежды, манеры держаться и т.д.

Портреты персонажей бывают подробными, развернутыми, или фрагментарными, неполными; могут подаваться сразу в экспозиции или при первом введении персонажа в сюжет, либо постепенно, с разворачиванием сюжета с помощью выразительных деталей.

Типы портретов:

Натуралистический (портрет, скопированный с реально существующего человека)

Многие впоследствии говорили, что у Чехова были голубые глаза. Это ошибка, но ошибка до странного общая всем, знавшим его. Глаза у него были темные, почти карие, причем раек правого глаза был окрашен значительно сильнее, что придавало взгляду А.П., при некоторых поворотах головы, выражение рассеянности. Верхние веки несколько нависали над глазами, что так часто наблюдается у художников, охотников, моряков - словом, у людей с сосредоточенным зрением. Благодаря пенсне и манере глядеть сквозь низ его стекол, несколько приподняв кверху голову, лицо А.П. часто казалось суровым. Но надо было видеть Чехова в иные минуты (увы, столь редкие в последние годы), когда им овладевало веселье и когда он, быстрым движением руки сбрасывая пенсне и покачиваясь взад и вперед на кресле, разражался милым, искренним и глубоким смехом. Тогда глаза его становились полукруглыми и лучистыми, с добрыми морщинками у наружных углов, и весь он тогда напоминал тот юношеский известный портрет, где он изображен почти безбородым, с улыбающимся, близоруким и наивным взглядом несколько исподлобья. И вот - удивительно,- каждый раз, когда я гляжу на этот снимок, я не могу отделаться от мысли, что у Чехова глаза были действительно голубые. (Куприн. Памяти Чехова)

Психологический (через внешность героя раскрывается внутренний мир героя, его характер)

Идеализирующий или гротескный (эффектные и яркие, изобилующие метафорами, сравнениями, эпитетами)

Вообще, для всех авторов внешность героев всегда являлась основополагающей для понимания их характера. В зависимости от традиций, особенностей литературного направления, норм соответствующего жанра, индивидуального стиля, авторы по-разному подают портретные описания персонажей, уделяя большее или меньшее внимание их внешности.
Однако есть авторы, для которых именно внешность является отправной точкой для создания образов – как, например, для Диккенса.

Он с поразительной дальнозоркостью различал мелкие внешние признаки, его взор, ничего не упуская, схватывал, как хороший объектив фотоаппарата, движения и жесты в сотую долю секунды. Ничего не ускользало от него... Он отражал предмет не в его естественных пропорциях, как обыкновенное зеркало, а словно вогнутое зеркало, преувеличивая характерные черты. Диккенс всегда подчеркивает воеобразные особенности своих персонажей, - не ограничиваясь объективным зображением, он преувеличивает и создает карикатуру. Он усиливает их и возводит в символ. Дородный Пиквик олицетворяет душевную мягкость, тощий Джингль - черствость, злой превращается в сатану, добрый - в воплощенное совершенство. Его психология начинается с видимого, он характеризует человека через чисто внешние проявления, разумеется через самые незначительные и тонкие, видимые только острому глазу писателя... Он подмечает мельчайшие, вполне материальные проявления духовной жизни и через них, при помощи своей замечательной карикатурной оптики, наглядно раскрывает весь характер. (с) Стефан Цвейг.

4. ХАРАКТЕРИСТИКА ГЕРОЯ ЧЕРЕЗ ЕГО ДЕЙСТВИЯ, ПОСТУПКИ, МАНЕРУ ДЕРЖАТЬСЯ, МЫСЛИ

Основным средством создания характера является ИЗОБРАЖЕНИЕ ПОСТУПКОВ ПЕРСОНАЖА.
Здесь хорошо работает сопоставление внутренних переживаний персонажа и его поступков. Классический пример – «Преступление и наказание» Достоевского.

5. Как отдельный прием воссоздания внутреннего мира персонажа можно выделить его РЕЧЕВЫЕ ОСОБЕННОСТИ.

У Сократа есть хорошее высказывание: «Заговори, чтобы я тебя увидел».
Речь перса как нельзя лучше характеризует его, выявляет его склонности, пристрастия.

6. Также, как отдельный прием можно выделить ИЗОБРАЖЕНИЕ ГЕРОЯ В СИСТЕМЕ ПЕРСОНАЖЕЙ.

Герой ведь не висит в вакууме – его окружают другие персы (сторонники, противники, нейтральные). Отражаясь в их репликах-оценках, поступках и т.д., герой приобретает дополнительную объемность. В принципе, этот прием похож на № 4 и № 2 (хар-ка героя другими персонажами).
Сопоставляя с другими персонажами (и противопоставляя им!), автор имеет возможность еще глубже погрузить читателя во внутренний мир своего героя.

8. ПРИЕМ ИСПОЛЬЗОВАНИЯ ХУДОЖЕСТВЕННЫХ ДЕТАЛЕЙ

Напомню, что художественная деталь - это подробность, которую автор наделил особой смысловой и эмоциональной нагрузкой.
Внутренний мир героя в целом и\или в конкретный момент можно показать при помощи деталей быта, которые могут соответствовать или, наоборот, резко противоречить психологическому состоянию героя.

Так, быт может поглощать героя - череда помещиков в «Мертвых душах» или та же «Попрыгунья» Чехова.
Ольга Ивановна «в гостиной увешала все стены сплошь своими и чужими этюдами в рамах и без рам, а около рояля и мебели устроила красивую тесноту из китайских зонтов, мольбертов, разноцветных тряпочек, кинжалов, бюстиков, фотографий», в столовой «оклеила стены лубочными картинами, повесила лапти и серпы, поставила в углу косы и грабли, и получилась столовая в русском вкусе». В спальне «чтобы похоже было на пещеру, задрапировала потолок и стены тёмным сукном, повесила над кроватями венецианский фонарь, а у дверей поставила фигуру с алебардой».

Обратите внимание на умышленно длинную цепь подробностей. Цель – не изображать картину\ фон\ обстоятельства жизни героини, а сразу же показать преобладающие черты ее характера – суетность, мелочность, мнимый аристократизм. Недаром Чехов «добивает» героиню, описывая, как из-за нехватки денег и желания пустить пыль в глаза Ольга Ивановна и ее портниха проявляют чудеса изобретательности – «Из старого перекрашенного платья, из ничего не стоящих кусочков тюля, кружев, плюша и шёлка выходили просто чудеса, нечто обворожительное, не платье, а мечта».

А вот в «Белой гвардии» Булгакова детали быта приобретают совсем иное звучание. Вещи в мире героев одухотворены, становятся символами вечного - «Часы, по счастью, совершенно бессмертны, бессмертен и Саардамский плотник, и голландский изразец, как мудрая скала, в самое тяжкое время живительный и жаркий» (с)

«Главное - найдите деталь... она осветит вам характеры, от них пойдёте, и вырастут и сюжет и мысли. От деталей - к характерам. От характеров - к обобщениям и идеям» (с) М. Горький в письме А. Афиногенову.

9. ПРИЕМ ИЗОБРАЖЕНИЯ ОКРУЖАЮЩЕЙ ОБСТАНОВКИ В ЖИЗНИ ПЕРСОНАЖА

Изображение природы (пейзаж) и окружающей обстановки (интерьер) являются косвенными характеристиками внутреннего мира и характера персонажа.

Вверху были только небо и облако в его центре, похожее на чуть улыбающееся плоское лицо с закрытыми глазами. А внизу долгое время не было ничего, кроме тумана, и когда он наконец рассеялся, Марина так устала, что еле держалась в воздухе. С высоты было заметно не так уж много следов цивилизации: несколько бетонных молов, дощатые навесы над пляжем, корпуса пансионата и домики на далеких склонах. Еще были видны глядящая ввысь чаша антенны на вершине холма и стоящий рядом вагончик из тех, что называют наваристым словом «бытовка». Вагончик и антенна были ближе всего к небу, с которого медленно спускалась Марина, и она разглядела, что антенна ржавая и старая, дверь вагончика крест-накрест заколочена досками, а стекла в его окне выбиты. От всего этого веяло печалью, но ветер пронес Марину мимо, и она сразу же забыла об увиденном. Расправив полупрозрачные крылья, она сделала в воздухе прощальный круг, взглянула напоследок в бесконечную синеву над головой и стала выбирать место для посадки.
<…>
Первым объектом, с которым она встретилась в новом для себя мире, оказался большой фанерный щит, где были нарисованы несбывшееся советское будущее и его прекрасные обитатели, – Марина на минуту впилась глазами в их выцветшие нордические лица, над которыми висели похожие на ватрушки из «Книги о вкусной и здоровой пище» космические станции, а потом перевела взгляд на закрывавшую полстенда афишу, написанную от руки на ватмане широким плакатным пером:
<…>
В кустах за афишей подрагивали последние сгустки тумана, но небо над головой было уже ясным, и с него вовсю светило солнце. В конце набережной был мост над впадающим в море сточным ручьем, а за ним стоял ларек, от которого доносилась музыка – именно такая, какая и должна играть летним утром над пляжем. Справа от Марины, на лавке перед душевым павильоном, дремал старик с гривой желтовато-седых волос, а в нескольких метрах слева, возле похожих на маленькую белую виселицу весов, ждала клиентов женщина в медицинском халате.
<…>
Мир вокруг был прекрасен. Но в чем именно заключалась эта красота, сказать было трудно: в предметах, из которых состоял мир – в деревьях, скамейках, облаках, прохожих – ничего особенного вроде бы не было, но все вместе складывалось в ясное обещание счастья, в честное слово, которое давала жизнь непонятно по какому поводу. У Марины внутри прозвучал вопрос, выраженный не словами, а как-то по-другому, но означавший несомненно:
«Чего ты хочешь, Марина?»
И Марина, подумав, ответила что-то хитрое, тоже не выразимое словами, но вложила в этот ответ всю упрямую надежду молодого организма.
– Вот такие песни, – прошептала она, глубоко вдохнула пахнущий морем воздух и пошла по набережной навстречу сияющему дню. (Пелевин. Жизнь насекомых)

Создание внутреннего мира персонажа – достаточно кропотливый процесс. С наскока написать хороший рассказ не удавалось никому, даже самым-самым корифеям.

Хорошее произведение отличается от плохого тщательным продумыванием частностей, которые в итоге собираются в единое целое.

Попробуйте и вы – продумать, имею в виду. Вот прямо сейчас, не отходя от монитора, проанализируйте ту вещь, которую пишете в данный момент.

Идите по пунктам данной статьи.

Связали ли вы описание внешности героя с его характером?

Позволили ли читателю взглянуть на героя глазами второстепенных персонажей?

Дали ли им слово для оценки поступков\ черт характера героев?

Какую функцию в вашем тексте выполняют описания? (только позволяют читателю сориентироваться на местности или гармонируют\контрастируют с эмоциональным состоянием героя)

Вот как-то так примерно))

© Copyright: Конкурс Копирайта -К2, 2014
Свидетельство о публикации №214060102041