Расстрелянный театр Мейерхольда. За что пострадал великий режиссер? Смертельная игра мастера

Прочитал вторую главу из книги Б.Сопельняка "Трагические судьбы великих людей" Посвящена она Всеволоду Эмильевичу Мейерхольду. Любимчику либералов. Гениальному Режиссёру. Ну, хорошо. Он был в 1955 году реабелитирован. Потому что началась т.н.-"оттепель" То есть Н.С.Хрущёв, спасая себя. всю вину за массовые репрессии взвалил на плечи Сталина. И в этот период начали копать. Якобя Великих людей ни за что расстреляли. .И вот что я читаю в книге Сопельняка. Ну сдавал он секретные данные о политики партии и правительства. То есть был агентом политической разведки. Он в этом сам признался- и сдал всех своих коллег, знакомых. всех всех(Кстати как тот же самый М.Кольцов. который сдал и Мейерхольда) То есть он,спасая шкуру, не подумал о том. как будет плохо тем. кого он сдавал. Сопельняк так и удивляется- зачем же он всех сдал? Так сразу раскололся?

Да. и был в том числе японским шпионом. Точнее- выдавал политической разведке Японии то, что она просила через своих агентов. Ну, допустим Секи Сано- вроде бы не был агентом. Не доказано. Но второй японец Иошимасу- сам к нему нелегально рвался. Его поймали. И он сдал Вс.Э.М. Да. ещё сотрудничал с Фредом Греем- английским подданным. устраивал для него встречи с с Рыковым. в своей квартире. Он чистосердечно в этом признался. когда его арестовали.Ну ребёнок что ли?

А что касается взяток. Тоже признался. Взятки ему давал Рафаил- руководитель Московского отделения народного образования и руководитель Театра революции. где В.Э. был режиссёром. Мейерхольд признаётся, что Рафаил щедро отпускал средства на мои постановки. Антисоветские. За заказанную музыку- хорошо платили.

Ну от фактов куда деваться.

режиссёр был гениальный.хорошо. Но почему шел на поводу(за деньги) у Ольги Давыдовны Каменевой(Розенфельд) - жены врага народа Каменева и родной сестры Троцкого.? За деньги. Алчность, жадность. По статье потом -осудили.

То есть продался с потрохами Троцкому. Он все признал. А в конце, встав на колени просил пощады у главы правительства Малотова -" "Я умоляю вас. главу правительства, спасите меня. верните мне свободу... Я люблю свою Родину и отдам ей все свои силы...Я вместе с партией проклинал Иуду Троцкого" Это все из письма Молотову. А Троцкий как его похвалдил в своих статьях За- режиссуру. Отплатил,называется.

Сопельняк пишет. что за несколько часов до ареста. предчувствуя. пьянствовал- прямо на улице с дружком.

А женился на Зинаиде Райх, которая была его старше на 20 лет. Есенин не мог с ней. дурой, жить. Она ушла от него. с двумя его детьми

Всеволод Эмильевич беспечен,Но талантлив- ну почти как чёрт.

Он материально обеспечен, К Троцкому в объятья распростерт.

Жизнь богемы- к ней привыкнуть надо,КрУгом голова,душа черна.

И чего в ней- мёда или яда Больше? или кайфа от вина?

Режиссёр и знаменит и ловок,Но его театр- как в горле кость.

Революционных постановок Триумфатор. как по шляпку гвоздь.

Не родился- поздно или рано- Во-время, как раз в разгар войны.

И в неё и весело и рьяно Сосунки элит вовлечены.

Но когда приходит час расплаты,Злого. неизбежного суда,

Как жуликоваты. трусоваты Гении вчерашние тогда

На колени падают, лакеи. Никакой-увы- у них идеи...

То есть Богемная жизнь. распутная. весёлая. И как-то люди не понимали- что голова должна быть на плечах И жалко их. и по заслугам.

А Сталин тут при чём? Как говорил Путин- котлеты отдельно. мухи отдельно.

«...В.Э. Мейерхольда арестовали 20 июня 1939 г. в 9 часов утра в Ленинграде. В тот же день в ленинградской и московской (на Брюсовском) квартирах, на даче в Горенках и в кабинете Мастера в Оперной студии им. Станиславского были проведены обыски. На Брюсовском энкавэдэшники первым делом изъяли копии всех писем 3.Н. Райх на имя Сталина и Ежова, паспорт и партбилет Мастера. Причём, они так торопились, что не удосужились даже вывезти архив В. Э. Мейерхольда, а запихали бумаги - без описи! - в сорок папок и оставили их в доме. […]

Тем не менее, 65-летнего Мейерхольда арестуют и расстреляют. Значит, в силу каких-то обстоятельств Сталин изменил мнение о B. Э. Мейерхольде. Почему?

И случайно ли в ночь с 14 на 15 июля 1939 г. в своей квартире в Брюсовском переулке зверски убьют 3. Н. Райх, и убийцы никогда не будут найдены?

В чем же тогда причина столь резкого изменения отношения Сталина к Мейерхольду? Завязка трагедии «Отелло» начинается с носового платка. Мастер мечтал поставить спектакль на круглой арене так, чтобы в прологе все зрители видели этот платок с монограммой Отелло в уголке.

Завязка моей гипотезы ареста мастера - конверт, банальный советский почтовый конверт с письмом 3. Н. Райх.

Режиссёр театра Мейерхольда Л.В. Варпаховский, реабилитированный после семнадцати лет отсидки, рассказал М. Бабановой, что ему после реабилитации показали в прокуратуре «письмо, которое после закрытия театра, но ещё до ареста Мейерхольда Райх написала И. Сталину». Копия этого письма и была изъята во время обыска квартиры на Брюсовском (под № 1 в описи НКВД). Уверен, что 3. Райх написала и отправила в апреле-мае 1939 г. письмо, не показав его мастеру. По ощущению Л.В. Варпаховского письмо для адресата было оскорбительным и уничижительным: «Решительный и гневный текст в таком примерно смысле: как, вы, грузин, можете судить о русском театре, что вы понимаете в режиссуре, чтобы оценить... и т.д.» Это более чем вероятно - во множестве воспоминаний мемуаристам запомнились слова 3. Райх, что Сталину не помешало бы брать уроки понимания сценического искусства у Мейерхольда.

В октябре 1997 г. я поделился этой гипотезой с И.П. Уваровой. Она подтвердила факт письма, рассказав мне, что в 1939 г. М.Ф. Гнесин пришёл в гости к Мейерхольдам. Разговор не клеился, в семье была какая-то напряжённая, тягостная атмосфера тревожного ожидания, и гость заторопился уходить. В. Мейерхольд вышел провожать его в прихожую, извинился и шёпотом сказал: «Михаил Фабианович, вы извините нас. Дело в том, что Зинаида Николаевна написала и послала Сталину письмо, не согласовав его со мной». Уже потом вышел сборник документов, подготовленный В. Колязиным, из которого видно, что энкавэдэшники изъяли при обыске из квартиры В.Э. Мейерхольда копию этого злосчастного письма 3. Райх к Сталину на шести листах. Это было второе письмо 3.Н. Райх Сталину . Первое она написала 29 апреля 1937 г. ещё до злосчастной статьи в «Правде», до закрытия театра. Кстати, и первое письмо к вождю она скрыла от Мейерхольда.

Скажу честно, тяжело и больно читать это письмо. Из текста явственно вычитывается, что его автор, как минимум, человек неадекватных реакций. Правда, она сама признаётся в письме, что «я сейчас очень больна - больны мозги и нервы от всего, что происходит». Пожалеем её, до чего довела людей эта проклятая власть!

Я не буду анализировать всё письмо, отсылаю интересующихся к первоисточнику. Но два момента хотелось бы выделить. Уже в самом начале она пишет: «Я с Вами все время спорю в своей голове, всё время доказываю Вашу неправоту порой в искусстве. Я в нём живу больше 20 лет; [...] Вы были заняты не тем (искусство - надстройка) и правы по тому закону, который Вы себе поставили, и правы по-своему - в этом Ваша сила, - я её признаю. [...] Вы должны понять его всю силу и не ограничивать своими вкусами».

Не знаю, что думал адресат, читая эти строки, но вряд ли радовался.

А в заключение она пишет: «Задумала я ещё на 5-е мая свидание с Вами, если Вы сможете. Свидание сразу с 1) матерью Маяковского, сестрами его, 2) с Мейерхольдом и Сейфуллиной. Об организации этого свидания сейчас напишу Николаю Ивановичу Ежову и пошлю ему вместе с этим письмом. Пожалуйста, телеграфируйте мне коротенько в Ленинград, Карповка, 13, Дом Ленсовета, кв. 20. Чтоб быть мне здоровой. Обязательно. Привет сердечный. Зинаида Райх».

Концовка письма не понятна. Создаётся впечатление, что она перепутала адресата с поклонником - назначает ему сроки свидания (через шесть дней после отправки письма), да и сама интонация выдает, даже стыдно вымолвить, какую-то игриво-провинциальную барышню - «Задумала я ещё на 5-е мая свидание с Вами, если Вы сможете. [...] телеграфируйте мне коротенько [...] Чтоб быть мне здоровой. Обязательно. Привет сердечный». Хоть убей, ничего не понимаю.

Но этот и другой сюр в письме (его там более чем достаточно) можно понять, если представить, в какой жуткой социально-психологической атмосфере они жили в эти годы. Видимо, есть пределы социальной адаптации личности, и не у всех защитные механизмы мозга пластичны до бесконечности. Конечно, определённую роль сыграли и болезнь 3. Райх, и специфическое актёрское восприятие и понимание мира... Второе письмо, о котором говорил Варпаховский, из материалов по делу Мейерхольда исчезло, мне не удалось его прочитать. Но ярость и гнев 3. Райх как женщины и артистки, лишившейся с закрытием театра в одночасье всего, что составляло смысл её жизни, - работы, аплодисментов, поклонения зрителей, восхищения вчерашних друзей - по-человечески понятны. Более того, известно, как она билась во время болезни, стараясь разорвать привязывающие её к кровати верёвки, как трепетно ухаживал за ней Мейерхольд, как, в конце концов, к ней вернулся рассудок...

Эсхилу с Софоклом и не снилось, что пережил тогда Мейерхольд, и всё же...

И всё же вполне допустимо предположение, что основанием для резкой смены отношения Сталина к Мейерхольду, унижения мастера в Кремле и истинной причиной его ареста послужило злосчастное письмо Райх, приведшее Сталина в ярость. Зная отношение мастера к 3.Н. Райх, можно предположить, что он её не «сдал», чем только усугубил свою вину в глазах кремлёвского адресата, - значит, и он, Мейерхольд, считает так же».

Дадамян Г.Г. , Новый поворот, или культура моего поколения, СПб, «Балтийские сезоны», 2010 г., с. 247-255.

«...В.Э. Мейерхольда арестовали 20 июня 1939 г. в 9 часов утра в Ленинграде. В тот же день в ленинградской и московской (на Брюсовском) квартирах, на даче в Горенках и в кабинете Мастера в Оперной студии им. Станиславского были проведены обыски. На Брюсовском энкавэдэшники первым делом изъяли копии всех писем 3.Н. Райх на имя Сталина и Ежова, паспорт и партбилет Мастера. Причём, они так торопились, что не удосужились даже вывезти архив В. Э. Мейерхольда, а запихали бумаги - без описи! - в сорок папок и оставили их в доме. […]

Тем не менее, 65-летнего Мейерхольда арестуют и расстреляют. Значит, в силу каких-то обстоятельств Сталин изменил мнение о B. Э. Мейерхольде. Почему?

И случайно ли в ночь с 14 на 15 июля 1939 г. в своей квартире в Брюсовском переулке зверски убьют 3. Н. Райх, и убийцы никогда не будут найдены?

В чем же тогда причина столь резкого изменения отношения Сталина к Мейерхольду? Завязка трагедии «Отелло» начинается с носового платка. Мастер мечтал поставить спектакль на круглой арене так, чтобы в прологе все зрители видели этот платок с монограммой Отелло в уголке.

Завязка моей гипотезы ареста мастера - конверт, банальный советский почтовый конверт с письмом 3. Н. Райх.

Режиссёр театра Мейерхольда Л.В. Варпаховский, реабилитированный после семнадцати лет отсидки, рассказал М. Бабановой, что ему после реабилитации показали в прокуратуре «письмо, которое после закрытия театра, но ещё до ареста Мейерхольда Райх написала И. Сталину». Копия этого письма и была изъята во время обыска квартиры на Брюсовском (под № 1 в описи НКВД). Уверен, что 3. Райх написала и отправила в апреле-мае 1939 г. письмо, не показав его мастеру. По ощущению Л.В. Варпаховского письмо для адресата было оскорбительным и уничижительным: «Решительный и гневный текст в таком примерно смысле: как, вы, грузин, можете судить о русском театре, что вы понимаете в режиссуре, чтобы оценить... и т.д.» Это более чем вероятно - во множестве воспоминаний мемуаристам запомнились слова 3. Райх, что Сталину не помешало бы брать уроки понимания сценического искусства у Мейерхольда.

В октябре 1997 г. я поделился этой гипотезой с И.П. Уваровой. Она подтвердила факт письма, рассказав мне, что в 1939 г. М.Ф. Гнесин пришёл в гости к Мейерхольдам. Разговор не клеился, в семье была какая-то напряжённая, тягостная атмосфера тревожного ожидания, и гость заторопился уходить. В. Мейерхольд вышел провожать его в прихожую, извинился и шёпотом сказал: «Михаил Фабианович, вы извините нас. Дело в том, что Зинаида Николаевна написала и послала Сталину письмо, не согласовав его со мной». Уже потом вышел сборник документов, подготовленный В. Колязиным, из которого видно, что энкавэдэшники изъяли при обыске из квартиры В.Э. Мейерхольда копию этого злосчастного письма 3. Райх к Сталину на шести листах. Это было второе письмо 3.Н. Райх Сталину . Первое она написала 29 апреля 1937 г. ещё до злосчастной статьи в «Правде», до закрытия театра. Кстати, и первое письмо к вождю она скрыла от Мейерхольда.

Скажу честно, тяжело и больно читать это письмо. Из текста явственно вычитывается, что его автор, как минимум, человек неадекватных реакций. Правда, она сама признаётся в письме, что «я сейчас очень больна - больны мозги и нервы от всего, что происходит». Пожалеем её, до чего довела людей эта проклятая власть!

Я не буду анализировать всё письмо, отсылаю интересующихся к первоисточнику. Но два момента хотелось бы выделить. Уже в самом начале она пишет: «Я с Вами все время спорю в своей голове, всё время доказываю Вашу неправоту порой в искусстве. Я в нём живу больше 20 лет; [...] Вы были заняты не тем (искусство - надстройка) и правы по тому закону, который Вы себе поставили, и правы по-своему - в этом Ваша сила, - я её признаю. [...] Вы должны понять его всю силу и не ограничивать своими вкусами».

Не знаю, что думал адресат, читая эти строки, но вряд ли радовался.

А в заключение она пишет: «Задумала я ещё на 5-е мая свидание с Вами, если Вы сможете. Свидание сразу с 1) матерью Маяковского, сестрами его, 2) с Мейерхольдом и Сейфуллиной. Об организации этого свидания сейчас напишу Николаю Ивановичу Ежову и пошлю ему вместе с этим письмом. Пожалуйста, телеграфируйте мне коротенько в Ленинград, Карповка, 13, Дом Ленсовета, кв. 20. Чтоб быть мне здоровой. Обязательно. Привет сердечный. Зинаида Райх».

Концовка письма не понятна. Создаётся впечатление, что она перепутала адресата с поклонником - назначает ему сроки свидания (через шесть дней после отправки письма), да и сама интонация выдает, даже стыдно вымолвить, какую-то игриво-провинциальную барышню - «Задумала я ещё на 5-е мая свидание с Вами, если Вы сможете. [...] телеграфируйте мне коротенько [...] Чтоб быть мне здоровой. Обязательно. Привет сердечный». Хоть убей, ничего не понимаю.

Но этот и другой сюр в письме (его там более чем достаточно) можно понять, если представить, в какой жуткой социально-психологической атмосфере они жили в эти годы. Видимо, есть пределы социальной адаптации личности, и не у всех защитные механизмы мозга пластичны до бесконечности. Конечно, определённую роль сыграли и болезнь 3. Райх, и специфическое актёрское восприятие и понимание мира... Второе письмо, о котором говорил Варпаховский, из материалов по делу Мейерхольда исчезло, мне не удалось его прочитать. Но ярость и гнев 3. Райх как женщины и артистки, лишившейся с закрытием театра в одночасье всего, что составляло смысл её жизни, - работы, аплодисментов, поклонения зрителей, восхищения вчерашних друзей - по-человечески понятны. Более того, известно, как она билась во время болезни, стараясь разорвать привязывающие её к кровати верёвки, как трепетно ухаживал за ней Мейерхольд, как, в конце концов, к ней вернулся рассудок...

Эсхилу с Софоклом и не снилось, что пережил тогда Мейерхольд, и всё же...

И всё же вполне допустимо предположение, что основанием для резкой смены отношения Сталина к Мейерхольду, унижения мастера в Кремле и истинной причиной его ареста послужило злосчастное письмо Райх, приведшее Сталина в ярость. Зная отношение мастера к 3.Н. Райх, можно предположить, что он её не «сдал», чем только усугубил свою вину в глазах кремлёвского адресата, - значит, и он, Мейерхольд, считает так же».

Дадамян Г.Г. , Новый поворот, или культура моего поколения, СПб, «Балтийские сезоны», 2010 г., с. 247-255.

Наверное писал бы в журнал больше, если бы не мое чистоплюйство. Ведь
информации, подаваемой зомбоящиком более чем достаточно для анализа. Но вот беда
- как только вижу на экране физиономию Сванидзе или Радзинского, рука машинально
тянется... нет не к кобуре, а к пульту, чтобы переключить канал.

А на прошлой неделе здорово грипповал и других развлечений просто не было.
Поэтому сподобился посмотреть передачу В. Вульфа "Мой серебряный шар",
посвященную Зинаиде Райх, Впрочем, не столько ей, сколько ее второму мужу,
Всеволоду Мейерхольду.

Начинается повествование с конца, т. е. с убийства З. Райх, как уверяет
автор, агентами НКВД, сразу после ареста ее мужа. Г-н Вульф рассказывает
леденящие душу подробности, как двое неизвестных проникли в квартиру актрисы,
нанесли ей семь ножевых ранений в область сердца и скрылись, оставляя за собой
кровавые следы. Странно только, что З. Райх после этого оставалась жива и умерла
в карете "скорой помощи" по пути в больницу. Поводом для убийства, по мнению
г-на Вульфа явилось письмо актрисы к Сталину с обвинениями в том, что он не
разбирается в театральном искусстве и т. п. Веский повод для зверского убийства,
нечего сказать! Не проще ли арестовать З. Райх по делу мужа и вынести приговор?
По крайней мере сплетен было бы меньше. Но магическая фраза "убит(а) по приказу
Сталина" до сих пор срабатывает.

Имя Мейерхольда сейчас не принято произносить без эпитета "гениальный" или по
меньшей мере "великий" и г-н Вульф здесь не исключение. Вот в своих "истЕрических
хрониках" Сванидзе тоже превозносит Мейерхольда, как театрального гения всех
времен и народов.

А вот мнение знаменитого русского публициста М. Меньшикова, расстрелянного в
1918 г. идейными сотоварищами Мейерхольда буквально на глазах семьи:

"Неужели серьезно г-н Мейерхольд укоренился на императорской сцене?
Недавно я в первый раз видел г-на Мейерхольда на субботнике
Литературно-художественного общества. Я просто каменел от изумления: неужели
это-то и есть знаменитый г-н Мейерхольд, актер, о котором столько кричали -
правда, еврейские газеты? Неужели талантливая когда-то г-жа Комиссаржевская
именно этого тощего, рыжеватого, некрасивого господина с шапкой курчавых волос
сделала избранником своего вкуса, своей полубезумной любви к театру? Правда,
г-жа Комиссаржевская рассталась наконец с г-ном Мейерхольдом, убедившись, что он
губит ее театр, как пришлось ей расстаться с г-ном Флексером (Аким Волынский),
который тоже тщился что-то сделать умопомрачительное на ее сцене. Но каким
образом забракованный даже второстепенной сценой незначительный еврей вдруг
выскочил в режиссеры Императорского Александрийского театра? Прямо чудеса
творятся в нашем несчастном отечестве! В Петербурге говорят, что г-н Мейерхольд
понравился всего лишь одной полковнице, и та сделала ему протекцию. Так неужели
первый театр в России, наш национальный театр, в зависимости от вкуса какой-то
штаб-офицерши, совершенно неизвестной отечеству?

Дело, конечно, вовсе не в том, что г-н Мейерхольд еврей. Будь это гениальный
человек, он мог бы быть готтентотом, и с этим все примирились бы. Но г-н
Мейерхольд всего лишь несколько растрепанный, взбудораженный, нервно
взвинченный, притом вполне посредственный представитель иудейской расы.
Гениальные люди большая редкость, но даже талантливый был бы находкой - однако
тут талантом даже не пахнет. Сужу по той лекции, которую весьма развязно прочел
нам г-н Мейерхольд о "театре исканий". Господи, какая это была чепуха!

Надо сказать, что субботники Литературно-художественного общества посещаются
более или менее избранной публикой - писателями, художниками, театралами,
людьми, знакомыми и с лучшей русской, и с европейской сценой. Иметь смелость
выйти перед таким партнером с газетной статьей декадентского пошиба - одно это
уже свидетельствует о бесталанности г-на Мейерхольда. Талант, когда не в ударе,
молчит: он первый презирает свою случайную пустоту и страшится выносить ее на
сцену. Не то - претензия, не то - подделка под талант. Подделка думает, что
публика дура, не заметит подделки - стоит ошеломить ее какой-нибудь "Синей
птицей", или сопоставлением Леонида Андреева с Гёте, или ловко закрученными
фразами о новом, неведомом, небывалом, непостижимом искусстве "исканий".

Как актера я совершенно не знаю г-на Мейерхольда: кажется, никогда не видал его
ни в одной пьесе. В этом отношении я должен довериться вкусу Ю. Д. Беляева; а он
на днях писал следующее: "Актер г-н Мейерхольд преплохой. Эта фигура, эти жесты,
этот голос! "Стоит древесно, к стене примкнуто"..." Вот отзыв нашего лучшего
театрального критика. Но если так, если г-н Мейерхольд даже актер преплохой, то
скажите, какими же неисповедимыми судьбами этот бесталанный еврейчик попал не
только в актеры, но даже в режиссеры императорской труппы? "

"Фи!" - скажет кто-то - "этот Меньшиков ничего не понимает в искусстве! Да
еще антисемит вдобавок". Не буду спорить, кому-то может показаться вершиной
театрального мастерства таскание по сцене двери в течении всего спектакля. Или
чтение монолога, стоя на руках. Мне же такие сценические приемы представляются
заурядной халтурой. Наверное халтурой они показались и Сталину, поэтому и
прикрыт был сей театр абсурда. Ну а насчет "антисемитизма" - не знаю кому
верить: Меньшикову, считающему Мейерхольда евреем или В. Вульфу, у которого
Мейерхольд немец, да еще и дворянских кровей. Впрочем, это неважно.

Весьма смутили меня и описания ужасных пыток, которым подвергался опальный
режиссер в застенках НКВД. Не то, что бы я не верил в пытки вообще - на Руси
подследственных колотили всегда, начиная от хана Мамая и кончая нынешним
"демократическим" отделением милиции. Но вот в случае с Мейерхольдом не верится
как-то. Обычно интеллигенция той поры "сдавала" своих друзей, родственников без
всяких пыток. Да и то обстоятельство, что Мейерхольд рассказывает об ужасных
пытках в письме к Сталину кажется по меньшей мере странным. Вряд ли такое письмо
найдет своего адресата.

За что расстреляли Мейерхольда? Думается не за "великий талант", как нас
пытаюся уверить Вульф, Сванидзе и иже с ними. Конечно, мало верится и в шпионаж
в пользу Англии и Японии. Думается не последнюю роль сыграла давняя дружба с Л.
Троцким. Плюс гомосексуализм "гения", о котором вулфы и сванидзе стыдливо
умалчивают. А между тем известно, кого Сталин называл "мерзавцами".

Кому-то может показаться, что с Мейерхольдом обошлись слишком жестоко. Может
быть. Но мне вспоминается такой факт, о котором помалкивают поклонники
"гениального режиссера": в 1937 году Мейерхольд написал Сталину письмо, в
котором предлагал расстреливать "врагов народа" на сцене его театра. Для
приближения сцены к зрителю, так сказать... Ну и, как говориться, за что
боролся, на то и напоролся. И как после этого не верить и Божий Суд на Земле и в
Высший Промысел?!

2 февраля 1940 года в Москве по приговору Военной коллегии Верховного суда СССР был расстрелян театральный режиссер Всеволод Мейерхольд.

Он был арестован 20 июня 1939 года в Ленинграде, одновременно в его квартире в Брюсовом переулке в Москве был произведен обыск. Его супруга Зинаида Райх написала в протоколе несогласие с методами обыска, которые использовали сотрудники НКВД. Менее чем через месяц актриса погибла при загадочных обстоятельствах.
Три недели Мейерхольда пытали, после чего он подписал признание в участии в контрреволюционной деятельности.
Позже он написал письмо министру иностранных дел Вячеславу Молотова, в котором рассказал о пытках и отверг выдвинутые обвинения.

Из письма В.Э. Мейерхольда Молотову (Январь 1940 г. Бутырская тюрьма): "...Когда следователи в отношении меня, подследственного, пустили в ход физические методы своих на меня воздействий и к ним присоединили еще так называемую "психическую атаку", то и другое вызвало во мне такой чудовищный страх, что натура моя обнажилась до самых корней...Лежа на полу лицом вниз, я обнаруживал способность извиваться, корчиться и визжать, как собака, которую плетью бьет хозяин. Конвоир, который вел меня однажды с такого допроса, спросил меня - "У тебя малярия?" Такую тело мое обнаружило способность к нервной дрожи.

Вячеслав Михайлович! Вы знаете мои недостатки (помните сказанное Вами мне однажды: "Все оригинальничаете!?"), а человек, который знает недостатки другого человека, знает его лучше того, кто любуется его достоинствами. Скажите: можете Вы поверить тому, что я изменник Родины (враг народа), я - шпион, что я член правотроцкистской организации, что я - контрреволюционер, что я в искусстве своем проводил троцкизм, что я на театре проводил (сознательно) враждебную работу, чтобы подрывать основы советского искусства?

Все это налицо в деле N 537. Там же слово "формалист"(в области искусства) стало синонимом "троцкист". В деле N 537 троцкистами явлены: я, И. Эренбург, Б. Пастернак, Ю. Олеша (он еще и террорист), Шостакович, Шебалин, Охлопков и т.п.... Окончу мое заявление через декаду, когда дадут такой листок."

"Меня здесь били - больного шестидесятишестилетнего старика. Клали на пол лицом вниз, резиновым жгутом били по пяткам и по спине; когда сидел на стуле, той же резиной били по ногам (сверху, с большой силой) и по местам от колен до верхних частей ног. И в следующие дни, когда эти места ног были залиты обильным внутренним кровоизлиянием, то по этим красно-сине-желтым кровоподтекам снова били этим жгутом, и боль была такая, что, казалось, на больные чувствительные места ног лили крутой кипяток (я кричал и плакал от боли). Меня били по спине этой резиной, меня били по лицу размахами с высоты...следователь все время твердил, угрожая: "Не будешь писать (то есть сочинять, значит!?) будем бить опять, оставим нетронутыми голову и правую руку, остальное превратим в кусок бесформенного окровавленного искромсанного тела". И я все подписывал до 16 ноября 1939 г. Я отказываюсь от своих показаний, как выбитых из меня, и умоляю Вас, главу Правительства, спасите меня, верните мне свободу. Я люблю мою Родину и отдам ей все мои силы последних годов моей жизни"."

"...Вот моя исповедь, краткая, как полагается за секунду до смерти. Я никогда не был шпионом. Я никогда не входил ни а одну из троцкистских организаций (я вместе с партией проклял Иуду Троцкого). Я никогда не занимался контрреволюционнной деятельностью..."

А вот что написал о месте захоронения Мейерхольда в 2012 году журнал «Театрал».

«Внучка Вс.Э.Мейерхольда Мария Алексеевна Валентей ещё в 1956 году, добившись его политической реабилитации, но не зная тогда, как и когда погиб её дед, установила на могиле Зинаиды Николаевны Райх, что на Ваганьковском кладбище, общий памятник – ей, актрисе и возлюбленной жене, и ему.

На памятнике выгравирован портрет Мейерхольда и надпись: „Всеволоду Эмильевичу Мейерхольду и Зинаиде Николаевне Райх“. <…> В 1987 году ей стало известно и подлинное место захоронения Мейерхольда – „Общая могила № 1. Захоронение невостребованных прахов с 1930 г. – 1942 г. включ.“ на кладбище московского крематория у Донского монастыря. (По решению Политбюро от 17 января 1940 года № II 11/208, подписанного лично Сталиным, было расстреляно 346 человек. Их тела были кремированы, и прах, ссыпанный в общую могилу, смешан с прахом других убитых.)».